Негасимое пламя (СИ)

Яр задумался. Ему незачем сочинять три загадки – он не нанимался забавлять нежить, изнывающую от многолетней скуки. Достаточно одной, но правильной. Полевой поглядывал на Яра с вызовом – давай, мол, посмотрим, за что вас, волхвов, прежде мудрыми звали. Что ж, до мудрого ему, может, и далеко, зато Лидия Николаевна иной раз в сердцах честила его хитрой задницей. Если припрятать настоящий ответ за ложным, тоже подходящим, будет шанс выторговать то, что пригодится на самом деле. Надо, чтобы полевой попался на удочку, выбрал неверную отгадку. Жаль, Яр успел уже брякнуть, что ему от неживого что-то нужно… Хотя, чёрт возьми, это и так понятно: по гиблым местам не гуляют от нечего делать! Достаточно безрассудно он себя вёл, чтобы полевой успел записать его в дремучие идиоты?.. Была не была – в конце концов, останется ещё две попытки.

– Я так ловко, как ты, не умею, – польстил Яр, исподволь наблюдая за выражением на меднокожем лице. Полевой самодовольно заулыбался; расслабился ли? – Вот тебе первая загадка: всегда при мне, да другим нужней. Что это?

Ухмылка у неживого стала ещё шире.

– Имя, вестимо!

Яр тоже позволил себе улыбнуться. Действительно, что связывает волхва крепче, чем имя?

– Клятва, – сказал он, нахально заглядывая нежити в глаза. Требовательно протянул левую руку: – Ну, плати теперь, раз не угадал.

На миг Яру показалось, что полевой, наплевав на все уговоры, размажет его тонким слоем по заброшенной пашне. Пугливый ветерок взъерошил травы – и тут же утих. Полевой, тряхнув бородой, расхохотался во всё горло. Небось, слышно даже в деревне. То-то будет пересудов…

– Ох ты и пройда! – прогудел неживой, потешно грозя Яру пальцем. – А с виду-то – тьфу, горе одно… Ну, говори, чего хочешь!

– Ничего невозможного, – честно сказал Яр. – Во-первых, чтобы ты никому из живых вреда не чинил. Во-вторых, чтобы никого из неживых в это поле не пускал. И в-третьих – чтобы силой своей не сорняки из земли тянул, а хлебный колос и льняной стебель. Много ли прошу?

– Иной бы испросил меч-кладенец да княжий венец, – прагматично заметил полевой.

Яр усмехнулся.

– Мне не должно ни клинка в руки брать, ни венца надевать. Так что же, клянёшься или нет?

– Пожалуй, что и клянусь.

Полевой торжественно протянул ему руку. Яру едва хватило ладони хоть наполовину обхватить мощное запястье. Хотел бы – безо всяких чар зашиб бы насмерть, такой-то богатырь… Слова обета неживой произносил размеренно, словно в каждом искал подвох. Яр внимательно слушал. Лидия Николаевна говаривала, что хаос обуздать невозможно, но ведь приручили люди её мира могучие природные силы, от мощи бегущей воды до энергии распада атомного ядра… Почему бы и нежить не поставить на службу человеку? Всего-то и надо, что, как сказала бы наставница, специальное образование.

– Принял, – Яр церемонно кивнул полевому и отпустил его запястье. Стожар тоже отпустил, хотя далеко отходить пока опасался. – Ну, владыка пашен, может, подарок какой хочешь? Первый летний сноп, льняную кудель?

– Медку бы мне, – мечтательно протянул полевой. – Дикого, лесного… Три колодочки – по одной на каждое обещание. А, волхв? То можно ли?

– Можно, почему нет? – Яр искренне улыбнулся. Драган бы похвалил за такую сделку. – Принесу завтра на вечерней зорьке.

– Вот то ладно! – одобрительно прогудел полевой. – Знать, ночку-огняночку сладко встречу.

И верно: послезавтра ведь Вельгорова ночь. Совсем забылось за заботами. Надо до тех пор надоумить рябиновского сокола осмотреть будущую пахоту. Яр проводил взглядом неживого – тот чинно шествовал среди разнотравья, по-хозяйски оглядывая владения. Ему только на руку, если здесь снова поднимут головы хлебные колосья. За то, небось, когда-то на людей и обиделся, что забросили пашню… Как бы намекнуть деревенским, чтоб не трогали старый стожар? Поразмыслив, Яр вытащил из кармана прихваченный в чужом мире складной ножик и примерился к сероватой холодной древесине. Нескольких коротких слов – он не был до конца уверен, что ничего не напутал с полузабытыми буквами, – и всем понятного священного символа хватит, чтобы зареченцы, по крайней мере, задумались, прежде чем корчевать шест. Вряд ли кто-нибудь из нынешних умеет читать. Пусть хотя бы боятся самого вида сокровенных знаков.