Негасимое пламя (СИ)

– Должно, придёт, – голос служанки всё ещё дрожал, но слышалось в нём и великое облегчение. Против воли кольнула обида: неужто он так уж ей противен? – Презренная того не ведает… Как рассудит сам милосердный…

Или с ней правда не делятся планами на его счёт, или она лжёт. Яр устроился на просторном ложе, подчёркнуто далеко от сжавшейся в комок Элине. Завтра наверняка что-то решится. Может быть, ему нужна будет её помощь, чтобы сбежать. Может быть, ей нужна будет его помощь. Ей ведь несладко среди здешнего великолепия…

– Благородный господин мог бы… – шёпот её увял, прерванный судорожным вздохом. Элине перевела дух и начала снова: – Благородный господин мог бы приблизиться к презренной? В покои могут… войти…

Действительно, он ведь и сам задумывался о соглядатаях. Придвинувшись к дрожащей девушке, Яр бережно обнял её – как мог бы обнять плачущую Забавку. Но сестру он утешал бы искренне. К едва знакомой служанке же не мог найти в душе ничего, кроме отстранённой жалости. Будто к жертве неживого, с которым надлежит расправиться.

Ночь он провёл в раздумьях, прислушиваясь к тишине и гадая, что может ждать за порогом великолепной темницы. Должно, жизнь ему сохранило какое-нибудь недоразумение, случайная ложь, соткавшаяся из крови и дождевой воды и ставшая спасительной. Может, Влас чем-то не угодил кахарам, и того, кого сокол счёл своим врагом, они до поры до времени зачислили в союзники. Может, в Агирлановой столице некому воевать с нежитью, и воины волокут к владыке мало-мальски способных чародеев со всей Ильгоды. А может, всё почтительное обхождение обернётся-таки последней милостью. Что за удовольствие наблюдать, как умирает в огне едва живой крамолец?

Утром вместо лекаря явилась целая делегация. Разодетый в пух и прах посланец, сопровождаемый вооружёнными воинами, в пояс поклонился Яру и заговорил по-ильгодски, чётко и очень правильно, как умеют в совершенстве выучившие язык иностранцы:

– Советнику Каннану милостью благословенного владыки дозволено приветствовать благородного господина. Всем ли доволен почтенный гость?

Он скользнул равнодушным взглядом по забившейся в дальний угол Элине. Этот точно не станет трястись, если уважаемый гость вдруг выкажет недовольство. Яр прохладно улыбнулся. Следует помнить, что друзей у него здесь нет и не может быть.

– Всем доволен, – уверенно солгал он. – Благодарствую за заботу и гостеприимство, советник Каннан.

– Благодарности принадлежат благословенному владыке, – ответил посланец, склонив голову. – Почтенный гость сможет принести их сам. Пусть благородный господин следует за провожатыми.

Что ж, пусть следует. Пленника даже не озаботились заковать в кандалы или ещё как-нибудь обезвредить. Яр лихорадочно просчитывал варианты. Всё-таки не знают? Знают, но по какой-то причине не боятся? Не пора ли любым доступным способом делать отсюда ноги?.. До ильгодской границы леший знает сколько вёрст, а он не представляет себе ни одной промежуточной точки, куда сумел бы допрыгнуть. Пользуясь мгновением, Яр торопливо оглядывал округу, запоминая, где среди обнажённых деревьев притаились разрозненные ярко расписанные строения. Все они, вместе с садами, пустыми каменными чашами для воды и низенькими резными изгородями, были обведены внешней стеной, укрывавшей от взгляда внешний мир. Эни-Сара оказалась крепостью.

Изящное шестигранное строение, к которому его привели, гляделось с высокого обрыва в беспокойные морские воды. Яр на несколько мгновений замер перед безграничной синевой, смыкавшейся в невообразимой дали со свинцово-серым небом. Когда-то мечталось, что однажды Драган возьмёт его с собой в южные страны, где море – дело обыкновенное и всем привычное. Не сбылось. Он задежался бы здесь, чтобы вдоволь наглядеться на синюю даль, но сейчас не до того. Бросив напоследок взгляд через плечо, Яр следом за советником шагнул в просторную комнату, полную темноты.

Тускло горели лампы. Душный воздух пах разогретым маслом и чем-то ещё, резковатым и дурманящим одновременно. Человек, которому принадлежали теперь едва ли не все земли от востока до запада, немолодой, явно нездоровый, сидел спиной к наглухо затворённому окну, обращённому в сторону моря. Златотканые одежды сливались с богатой обивкой низколапого кресла и целиком скрывали ноги владыки. За его плечами, словно тени от многочисленных ламп, застыли воины в воронёных кольчугах; на украшенных золотом рукоятях кривых мечей дрожали огненные блики. Яр почувствовал себя почти беззащитным. Почти.