Негасимое пламя (СИ)

Поработать в «Технологиях будущего» – или их предшественниках – Рябову не довелось, он ненадолго пережил свой институт. Вот Журавлёв – тот мог… Хоть бы и в отместку за гибель наставника. И ещё – боль с новой силой вспыхнула в висках – был сумасшедший разоритель кладбищ, от которого так и не добились ничего внятного. Что, если этот тоже принадлежал к экспериментаторам?.. Верховский сердито тряхнул головой, пытаясь вернуть себе здравомыслие. Дед нёс такую ахинею… Проще предположить, что это на нём испытывали лишающую разума водичку. Не мёртвую, нет; имя «дурман» подходит зелью куда лучше. Леший побери, всё это можно было бы вскрыть уйму лет назад, свяжи сержант Верховский беспамятство Хмурого с кратковременным помешательством Ерёменко, так глупо получившего опасное ранение…

Или потом, годы спустя, когда в Управу заявился за наследством родственничек ведьмы, угробленной «экспериментальной терапией». С вероятностным артефактом явился, чтоб наверняка не вскрылись неудобные обстоятельства. Вся эта суета, нарушившая неторопливое вращение шестерней правосудия, стала для него колоссальной удачей. Вышел сухим из воды. Никто ничего не заподозрил. Сохраняя репутацию, управские чиновники наскоро закрыли вопрос наследства и сплавили материалы с глаз долой, в архивы, в хранилище вещдоков. А чрезмерно въедливому старшему лейтенанту велел не лезть не в своё дело разгневанный магконтроль. До чего счастливое стечение обстоятельств, леший твою шишигу через бревно по лесополосе…

Ладно же. Ладно. Ещё не поздно починить то, что не разрушено до основания. Допустим, Рябов. Допустим, какие-то его бывшие коллеги – те, которых успели «вытащить». Досье тут не помогут; на месте вызволителей Верховский немедленно сменил бы спасённым имена, документы и биографии, и на деле почти наверняка всё так и есть. Расспрашивать старожилов контроля? Так ведь одному лешему известно, сколько из них замешано в этой грязи…

Есть ещё Терехов. Он определённо застал те времена, и он человек Авилова. Но ведь он в своё время ставил палки в колёса своевольному подчинённому, да и тот памятный провал с камерами наблюдения… В этом гадюшнике совершенно некому доверять, кроме несведущего молодняка. Ну и как понять, кто из списка тихо умер в застенках, а кто благополучно здравствует? Кто способствовал мероприятию? Кто заказывал музыку? Кто вообще может толком рассказать, что там такое происходило?

А ведь кое-кто может…

Только отыскать его Верховский давным-давно отчаялся.

Медленно, будто во сне, он наклонился к нижнему ящику стола, в котором держал всякий дорогой сердцу хлам. Выудил оттуда запертый футлярчик. Отложил в сторону утащенный из квартиры Журавлёва амулет – полностью металлический, а значит, бесполезный для поиска – и с великой осторожностью извлёк на свет потрёпанную сторублёвую купюру. Она, само собой, перестала помнить прикосновение Феликса задолго до того, как Верховский освоил пространственную магию, но на ней всё ещё бурели пятна засохшей крови. Давным-давно старый недруг оставил это издевательское послание, чтобы побольнее уязвить наивного доброхота, и, конечно, достиг цели. Потом был запрет на самостоятельные изыскания по служебной части, а после, когда Верховский вновь получил свободу действий, эта история поблекла, стала неважной – вместе со всем прошлым. Слишком много внимания требовало настоящее…

Эту сотню он дал когда-то Типуну, спасая того от голодухи. Серия особая, та, купюрами из которой платят зарплату в Управе. Вот кровь… Кровь могла принадлежать не Типуну. И сам Типун мог успеть умереть за прошедшие шесть лет. В конце концов, Верховскому запросто могло не хватить умений для поиска по столь зыбкому ориентиру… Но Феликс ему нужен. Нужен с тех самых пор, как посеял в нём сомнение, как намекнул, что знает нечто важное о неприглядном прошлом сообщества. Был просто нужен, а сейчас стал необходим.

Здоровяк, помнится, очень хотел, чтобы система о нём забыла. Понятное желание для молодого, но чертовски сильного нелегала, угодившего в жернова сменяющихся эпох. Много их таких бродило по Москве в последние годы прошлого тысячелетия? А много выучилось до уровня высших категорий, за которые немногочисленные наставники заламывают страшные цены?.. Леший! Если верна пришедшая на ум догадка, то добраться до Феликса надо как можно скорее!