Негатив. Аттестация

Просто не поленился в своё время и довёл до ума стандартную схему, добавив в неё предохранители-буфера, о которых поведал Попович, а заодно последовал совету Лизаветы Наумовны и отработал создание множества исходящих каналов.

Ослепительный росчерк искрового разряда стремительно скакнул от Бори ко мне, сверкнуло и запахло озоном, но внешний контур заземления устоял, да и выбило лишь половину предохранителей. Нормально.

Откровенно разочарованный таким исходом Остроух поменялся со мной местами, а только я примерился и сзади прозвучал негромкий голос Дыбы:

— Сто килоджоулей, Линь. И ни джоулем больше.

— Так точно, — отозвался я и выдал разряд.

У остальных молнии получались либо прямыми будто луч, либо неровно ломаными, моя же ударила по вытянутой дуге. Со стороны могло показаться, будто промахнусь, но — попал. Борю тряхнуло, это порадовало. Правда, тряхнуло не слишком сильно, что порадовать уже не могло.

— Следующий! — распорядился Савелий Никитич, и место меж двух шпал занял Василь.

Матвей резко выбросил в его сторону руку, словно хлыстом махнул, и разряд будто волной пошёл, моего соседа по комнате аж с места сдвинуло, даже заземление не помогло.

— Ефрейтор Пахота! — рявкнул Дыба. — Ты что творишь?!

— Сотня тысяч, — спокойно заявил в ответ Матвей. — Тютелька в тютельку.

— Превышения не было! — подтвердил Савелий Никитич. — Смена позиций!

Василь хоть и показался слегка ошарашен случившимся, но «отстрелялся» нормально, а дальше нас вновь всех построили и устроили жеребьёвку. Подозреваю, Дыба предпочёл бы распределить курсантов по парам самостоятельно, но взводному возражать не решился, взял под козырёк.

Мне выпало соперничать с Прохором, и хоть тот наверняка нахватался всяких штучек от своего приятеля Поповича, в исходе поединка я нисколько не сомневался.

Продавлю.

— Ты как? — спросил я Василя, когда все разобрали жребии и разошлись на десятиминутный перерыв.

Тот выдохнул струю пара, вытащил из кармана ополовиненную плитку шоколада, отломил от неё дрожащими руками три дольки и протянул мне, ещё три сунул в рот.

— Дуболом, блин! — вполголоса выругался Василь после этого. — Не знаешь, чем это он?

— Хотел бы я знать! — заявил я совершенно искренне.

Всё так: такого способа задействования примитивного искрового разряда я не знал, но был отнюдь не прочь им овладеть.

— Начали! — скомандовал Савелий Никитич. — Клевец и Медник!

Ну да — на мальчиков и девочек в этот раз курсантов делить не стали, все тянули жребий на общих основаниях.

— Идём, посмотрим! — поторопил меня Василь, и мы присоединились к вставшим в круг сослуживцам.

Федя принялся криками поддерживать подругу, к нему присоединились закадычные дружочки Боря и Митя, да и барышни из женского отделения отмалчиваться не стали, не заткнулись, даже когда на них шикнул Савелий Никитич. Инструктор ругнулся вполголоса и дал отмашку:

— Приступайте!

Думал, «пёс» разделает длинноногую красотку на раз-два, но в итоге всё вышло с точностью до наоборот, и в поединке взяла верх Маша.

— На титьки засмотрелся, — пошутил кто-то, и кругом тут же принялись упражняться в остроумии.

Следом вызвали нас с Прохором. Для начала пришлось полностью стравить набранный потенциал, ну а дальше запитали лампочки, протянули друг другу руки. Противник резонно сделал ставку на превосходство в мощности и сходу до предела загрузил свой энергетический канал, чем, сам того не желая, предоставил мне прекрасную возможность атаковать. Из-за резкого набора интенсивности входящий поток курсанта не успел приобрести должной однородности, точечное воздействие сверхсилой заставило его на миг прерваться, а вновь дотянуться до энергии я уже не позволил, и мигавшая до того лампочка погасла окончательно.

В следующем поединке Василь неожиданно легко победил Раю — одну из сестёр-близняшек и подошёл ко мне, весь светясь от радости.

— Сам не ожидал, что дополнительные баллы обломятся! — признался он. — Ну ты же понимаешь: не нам с восьмым витком тягаться!

Я понимал — да, но всерьёз рассчитывал взять реванш за вылет в первом круге рукопашного боя и как минимум пробиться в финал. Именно поэтому успокоил дыхание и заранее погрузился в лёгкий транс, не переставая отслеживать ход поединков и подмечать образ действий курсантов.

Ну а потом закончился первый круг, и Савелий Никитич вызвал меня и Машу Медник. Вновь поднялся ор, группа поддержки принялась скандировать: «Ма-ша! Ма-ша!», а девушка мило улыбнулась.

— Ты же не станешь давить слишком сильно? — спросила она, протягивая руку.

Но нет, я на это представление не купился. И дело было даже не в дружбе Маши с Барчуком, просто она и с заземлением не оплошала, одна из немногих, и в первом поединке победила предельно чисто. Пусть для кого-нибудь другого из себя недалёкую простушку изображает.