Негатив. Эскалация

— Николя, бедняга, даже курить бросил, все деньги на резиновые изделия уходят, — отсмеявшись, пояснил Карл.

— Не самая бесполезная трата денег, — поддержал я шутку, а когда Коля повёл подружку куда-то вглубь территории студгородка, воспользовался случаем прояснить волновавший меня момент. — Слушайте, а знаете такого Виктора с кафедры феномена резонанса? На пятом курсе учится.

— Витя Костерок? — уточнил Ян. — Ага, выпускается в этом году. Дружки у него на год младше, те на четвёртом.

Знал приятеля Лии и Карл.

— Балбес и бездельник, одни карты на уме! — высказался он в высшей степени неодобрительно. — На военную кафедру забил, теперь пойдёт служить младшим унтером. Он пирокинетик, точно куда-нибудь в огнемётную роту угодит.

— Не, — мотнул вихрастой головой Ян. — Слышал, Витя в аспирантуру метит. На отработке методик синергии подвизается и, насколько понял, небезуспешно.

Карл пожал мощными плечами и в свою очередь полюбопытствовал:

— А чего ты им заинтересовался вдруг, если не секрет?

— Да мутным он каким-то показался, — ушёл я от прямого ответа. — Бывшая одноклассница с ним встречается, как бы чего не вышло.

— Одноклассница? — задумался Ян и взлохматил волосы. — Симпатичная такая, курносая? Поначалу ещё за Ингой Снегирь будто хвостик бегала?

— Ну да.

— Не, расслабься. Витя с неё пылинки сдувать должен.

Заявление это удивило не только меня, но и Карла.

— Жан, ты с чего это взял вообще?

— Ну я же говорю: в аспирантуру он метит! — закатил глаза наш вихрастый товарищ. — У профессора Палинского какая главная фишка? Правильно — синергия. А пирокинетики наглухо нестабильные, они только друг с другом кооперироваться могут. Плюс у них обычно с длительностью резонанса проблемы, стандартно в четвёртой четверти инициацию проходят.

— И что с того? — нахмурился Карл.

— А то, что Лия эта с первого румба четвёртого витка, она в синергии Витю натуральным локомотивом на пик способностей тянет. А разобидится и начнёт с кем-нибудь другим работать, тогда пиши пропало. Он ведь на кафедре не единственный пирокинетик с золотым румбом. Тогда Вите аспирантуры как своих ушей не видать, забреют в корпус. С кем он там в карты резаться будет?

Как раз в карты играть там было с кем, но зацепился за это замечание, уточнил:

— Он завзятый картёжник, получается?

— Ну так! — фыркнул Карл. — С парочкой приятелей по клубам ходит, простаков обувает. Витя, наверное, и учится спустя рукава, что на картах куда больше повышенной стипендии имеет. Я слышал, он парень башковитый, просто раздолбай.

— Очень интересно, — хмыкнул я, вытянул карманные часы, откинул крышку и поднялся со скамейки. — Ладно, бежать пора.

На самом деле до начала занятий на курсах ещё оставалось время, просто решил потратить его с пользой. Перво-наперво воспользовался служебным положением и выяснил корпус и комнату, где проживал Витя Костерок, туда и двинулся. На вахте предъявил удостоверение, а стучаться и вовсе не стал, просто взял и толкнул дверь. Та оказалась незаперта, дальше — коротенький коридорчик и крохотная гостиная.

Витя в одиночестве сидел за столом и размеренно тасовал колоду карт. При виде меня он резко вскинулся и буквально прошипел:

— Ты чего тут забыл?!

Смазливую физиономию перекосило, и я поспешил поднять руку с раскрытым удостоверением.

— Сюда смотри!

Из спальни выглянул один из давешних студентов — куда как более крепкого сложения, он хмуро глянул на меня и со значением хрустнул костяшками пальцев. А вот Витя дёргаться не стал и презрительно усмехнулся.

— Вахтёр? И что с того?

— Выкинешь ещё что-нибудь вроде вчерашнего — узнаешь. Вы у меня общественными работами дни напролёт заниматься будете, на каждый чих докладную писать стану. А ещё приятелей из комендатуры попрошу к вашим карточным делам присмотреться. И тогда ты, Витенька, не то что в аспирантуру не попадёшь, тебе за счастье в список неблагонадёжных будет не угодить. Уяснил?

Ответом стало напряжённое молчание.

— Так мы поняли друг друга? — с нажимом повторил я.

— Да.

Витя едва не выплюнул это короткое подтверждение, но больше я на него давить не стал, развернулся и вышел в коридор. А там беззвучно выдохнул, приподнял кепку и вытер выступивший на лбу пот. Не могу сказать, будто совсем уж блефовал, но и устроить этой троице развесёлую жизнь было вовсе не так просто. Надеюсь, и не придётся.

На военной кафедре меня сразу взял в оборот мордатый преподаватель — не толстый и даже не дородный, а просто мощный; воротник сорочки на бычьей шее попросту не сходился. Беседовать со мной Василий Архипович взялся не в аудитории, а в собственном кабинете, и устроенный им блиц-опрос оказался целиком и полностью посвящён дисциплинам, изучавшимся на курсах контрольно-ревизионного дивизиона.

Не могу сказать, будто совсем уж не ударил в грязь лицом, но в основном, как показалось, с ответами справился неплохо, и дядька благосклонно кивнул.

— Для начала пойдёт. На вступительном курсе натаскаю, потом, глядишь, в какую-нибудь группу пристрою. Ну, поехали!