Негативная диалектика

Онтология не тяготится оптическим только в том случае, если онтичес-кое подобно онтологическому. Обманным путем обосновывается положение "онтология предшествует онтологическому различию": "но в данном случае говорится не о противопоставлении existentia и essentia, потому что только эти два метафизических определения бытия вообще пока еще не подвергаются сомнению, не то что их отношение"[1b-9]. У Хайдеггера, несмотря на все противоположные заверения, фактически предшествующее онтологическому различению попадает в разряд сущности: в то время как отрицается различие, которое выражает понятие существующего, понятие возвышается за счет непонятийного, которое оно должно подчинить себе. Эту позицию можно зафиксировать и в другом разделе трактата о Платоне. Хайдеггер помещает вопрос об экзистенции в иной плоскости: это не вопрос об отношении эссенциального и экзистенциального, а вопрос о сущности: "Суждение "Человек существует" не отвечает на вопрос, действительно ли он существует или нет, но отвечает на вопрос о "сущности" человека"[1b-10]. Рассуждения о "Еще не" (Noch nicht) там, где обозначается антитеза существования и сущности[1b-11], не является случайной темпоральной метафорой невременного (Unzeitliches). Фактически это архаичное мышление значительно более близко гилозоистам-ионийцам, чем элегатам. В их скудно дошедших до нас философемах грубо смешаны существование и сущность. Усилия античной метафизики, начиная с Парменидовской (она должна была противопоставить мышление и бытие, чтобы иметь возможность определить их, и вплоть до метафизики Аристотеля), состояли в том, чтобы принудить мышление и бытие к разрыву.

Демифологизация есть разрыв, миф - вводящее в заблуждение единство неразличимого. Недостаточность исходных принципов для того, чтобы объяснить, почему в мире, мыслимом с их помощью, эти принципы противополагаются; вытекающая отсюда магическая экстерриториальность бытия, находящего себя в переплетении понятий, блуждающим между сущностью и фактом - все это Хайдеггер во имя привилегий бытия должен был подвергнуть критической работе понятия, должен был осудить как историю распада и упадка. Ситуация, аналогичная той, в которой философия, мыслящая себя по ту сторону истории, хотела бы усвоить историческую точку зрения, но была вынуждена подчиниться потусторонним истории принципам; также философия, как и существование, онтологизируется. Хайдеггер антиинтеллектуален, исходя из потребностей системы, антифилософичен, исходя из философии; его позиция напоминает о том, что современные религиозные ренессансы обусловлены не истинностью религиозных учений по истинной философии: хорошо, когда есть религия. История мышления, поскольку она ретроспективно отслеживает свое движение, является диалектикой просвящения (Dialektik der Aufklärung). Поэтому Хайдеггер твердо решил не расслабляться, как это могло с ним случиться, наверное, в юности, на этапе какой-нибудь одной диалектической ступени.