Негде спрятаться

Может быть, я не скажу им, когда придет время. Может, просто останусь здесь на всю ночь?

Рик снова повернулся к огню. Сделал еще глоток и посмотрел в сторону темных кустов. Шорох. Затем треск ломающихся веток. Его голова дернулась вперед, глаза были прикованы к кустам. Дыхание стало отрывистым.

Господи. Мои нервы на пределе.

Еще глоток.

И еще один шорох. На этот раз более суматошный.

Птицы?

Не в темноте.

Отморозки? Джейс, Люк - но не Уолли, он точно сейчас спит.

Кто же тогда?

Рик некоторое время сидел неподвижно.

Больше никаких шорохов.

Тишина.

Слава Богу.

Затем:

- Алкоголь - проклятие дьявола! Это определенно сатанинское варево. Оно отравляет душу! Покайся, грешник, и исправься, пока не поздно...

Слова громко шипели в левом ухе Рика.

Это было так близко.

Он дернулся в сторону и скатился с камня. Упал на землю и остался лежать, отчаянно хватая ртом воздух. Задыхаясь от страха. Задыхаясь от зловонного дыхания, которое все еще согревало его щеку. Она была мокрой от слюны. Фууу... Он перевернулся, содрогаясь и хрипя от отвращения. Отчаянно вытирая лицо обеими руками.

- Боже всемогущий!

Рик видел в темноте только силуэт человека, одетого в звериные шкуры, который стоял, расставив ноги прямо над ним и упирал костлявые руки в бедра. На голове у него была голова койота, лоскуты серого меха свисали и развевались на плечах. Пасть койота висела открытой, показывая зубы и высунутый язык. На месте глаз зверя зияли темные дыры.

Странный головной убор раскачивался взад-вперед, пока его владелец трясся от ярости. Ярость? Рик не мог различить. Смех? Да. Ублюдок смеялся. Пронзительные визги ликования.

В ноздри Рика ударил потный, гормональный животный запах, когда существо отпрянуло в сторону от его тела и попятилось назад.

- Что... кто ты, черт возьми, такой? - воскликнул Рик.

Проклятый ублюдок был прав насчет дьявольского варева. Я, должно быть, брежу!

- Меня зовут Ангус. Горячо любимый сын преподобного Джона Брауна Мактавиша! Пятьдесят лет назад меня привели в эту пустыню, чтобы я проповедовал слово Господа. Да. Хвала Иисусу. Аминь!

С маниакальным гоготом существо подняло тощую руку над головой, согнуло другую у бедра, быстро отплясало джигу, а затем, хохоча, исчезло в ночи.

Бутылка была на три четверти пуста. Рик поднес ее к огню и встряхнул, наблюдая за завихрением янтарной жидкости.

Так вот что это было. Вот кто нас преследовал. Ублюдочный проповедник – свихнувшийся одичавший человек. Боже мой! Гребаный слетевший с катушек лунатик... Бррр...

Лучше прекрати это, а то ничего не останется к завтрашнему вечеру.

Рик встал. Револьвер соскользнул с его коленей и упал, ударившись дулом о его левую ногу. Он поморщился от внезапной боли, затем нагнулся и поднял оружие. Рик нес его в одной руке, а бутылку - в другой. Наклонившись над рюкзаком, он убрал бутылку.

Выпрямившись, глубоко вздохнул. В прохладном ночном воздухе пахло хвоей. Совсем как на рождественской елке. Вспомнил как ребенком ездил с папой и Джули на ранчо Лопес, чтобы выбирать дерево. Они бродили по лабиринту елей и сосен. Их дыхание создавало белые шлейфы. На Джули был пуховый жилет. На ее джинсах сзади была нашивка в виде бабочки. Джинсы были обрезаны так высоко, что задние карманы торчали наружу. Странно, что она надела такие брюки в такую ночь. Странно, но приятно.

Джули проскользнула боком между двумя деревьями и исчезла. Рик остался с отцом. Вместе они осмотрели серебристую ель, чтобы проверить, нет ли на ней голых мест. Выглядела она неплохо.

- Иди и найди свою мать, - сказал отец. - Нам лучше получить ее одобрение.

Рик протиснулся между деревьями, вдыхая их насыщенный аромат, чувствуя, как их ветви касаются его тела, словно мягкие прохладные щетки. Он вышел с другой стороны.

И чуть не споткнулся о ногу Джули. Она лежала на земле в проходе между рядами елок, голая, если не считать одного высоко натянутого носка. Берт лежала рядом, рукоятка ножа торчала прямо в центре ее груди. Пошатнувшись, Рик попятился в сторону. Его голая нога (почему он был голым?) опустилась на живот Бонни, скользнула в рану и погрузилась глубоко в ее теплые внутренности. Задыхаясь, он вытащил ногу и, спотыкаясь, переместился на другую сторону ее тела, прежде чем упасть. Он приземлился на четвереньки между раздвинутых ног Андреа.

Джейс и Люк стояли по обе стороны от него, держа Андреа за лодыжки. Уолли сидел у нее на лице.

- Иди к ней, - убеждал его Джейс.

- Вы убили ее! Вы убили их всех!

- Ты сделал это, - сказал Люк.

- Это все твоя вина, - сказал Уолли и подпрыгнул на лице Андреа, его поджилки тряслись.

- Нет!