Негласный обмен (СИ)

Слишком многие мелочи в моей жизни внезапно находили новое объяснение.

Вскоре нечто почувствовал и я. Опять шум, фоновый, оттого раздражающий сознание, спутывая мысли, тот шум, от которого не помогало просто закрыть уши.

А густые заросли расступались лишь перед нами, хоть и неохотно, со скрипом старых ветвей, беззлобно цепляя нас по коже и волосам, но не оставляя ран или царапин.

Айомхэйр встал как вскопанный, отчего и я послушно остановился, но он внезапно нырнул мне за спину, к чему-то прислушиваясь — уши чуть подрагивали, — а затем толкнул вперёд, впившись когтями в мой локоть.

Какая-то ветвь хлестнула прямо по лицу, и я инстинктивно вскинул руку, зажмурившись…

И ничего не произошло. Открыв глаза, я увидел увитый плющом туннель из лоз, открывшийся перед нами.

Айомхэйр рассмеялся.

«Потребовалось несколько наших, а ты сделал это один. Хоть ты и стал чужой, но земля тебя помнит, Дорхэ Иарлэйт».

Не разжимая цепких когтистых пальцев, он увлёк меня внутрь.

Туннель пропустил нас. Я смотрел то туда, то сюда, слишком перегруженный новыми впечатлениями — ещё даже не увидев само логово.

После густого леса и тёмного туннеля солнечный свет резанул по глазам, заставляя вновь зажмуриться.

Но про землю казалось полнейшей чушью. Я на протяжении девятнадцати лет, каждый день, видел мать, использующую магию как полноценное шестое чувство, так же естественно, как дышала, но сам не мог ничего. Мы когда-то вместе с Этайн тихонько экспериментировали, но нет. Люди Лучидума почти полностью отказались от магии — и она пропала за ненадобностью, эта установка шла отовсюду. Как объяснила мама, магия людей формируется в связи с характером и потребностями, а у лучидумцев их просто не было.

Хотя, если сейчас подумать, на Этайн она при этом смотрела с некоторым недоумением. Но не на меня. Да и местные маги в основном шли или в жрецы, или в охотники за нечистью. Эдель в свои девять мечтала, естественно, о втором, как и большинство активных детей. Им это обычно кажется интересным. Исси, когда угомонился, тоже об этом часто вещал. Как близко он, оказывается, был к настоящей нечисти.

Я поморгал, наконец отстранившись от потока бессмысленных мыслей и выхватив в многообразии образов конкретику.

Нам открылась лесная поляна, идеально круглая, огороженная ровной плотной стеной деревьев. На меня уставилось несколько пар глаз — жёлтых, оранжевых и изумрудно-зелёных.

«Кто это?»

«Позже объясню», — Айомхэйра я узнал и услышал сразу, а вот чужая фраза с трудом выделялась из общего шума.

Мой новый знакомый вновь ухватил меня за руку, и я подумал, что эти… пять фейри точно не могли издавать столько шума — во-первых, захватить целую деревню — во-вторых. Но где остальные?

«Он странн…»

«Это моё», — зашипел Айомхэйр на поднявшегося со своего места фейри, и тот глянул в ответ на нас недоверчиво.

Кажется, в этот момент кто-то спросил, почему я молчу, но я не был уверен, что разобрал это, а не додумал сам.

В любом случае, быть вновь объектом чужого внимания ужасно неуютно, и я по привычке выпустил из-за ушей ещё одну прядь, неловко прикрывая лицо.

Про мои глаза, если они действительно остались синими, Айомхэйр, видимо, не солгал. Да и в целом все пятеро были окрашены в цвета леса — от бледно-зелёного до тёмно-коричневого. Глаза выделялись своей яркостью.

Мои оставшиеся тёмно-русыми волосы гармонично вплетались в общую палитру.

«Моё», — шикнул ещё раз Айомхэйр, увлекая на пару шагов в сторону… И, внезапно, вниз. Земля просто разошлась под нами, и, если Айомхэйр был к этому готов и приземлился на ноги, то я от души стукнулся о пол, разве что руки успел выставить и немного смягчить падение.

«А… Звиняюсь, — философски заметил Айомхэйр. — Я не знал, что ты не в курсе».

Вставая и отряхиваясь от земли (пол, собственно, был земляной), я скользнул по Айомхэйру взглядом и ему не поверил. Очень уж насмешливо-изучающие глаза.

— Лиусэйдх!

Яма оказалась не ямой, а, скорее, подземным залом, хотя и образованным исключительно природно-магическими силами — ничего рукотворного не видать, разве что веток в углу кто-то явно вручную сорванных набросал. Глаза к темноте привыкли быстрее обычного — потолок над нами сомкнулся, не оставив дыры, лишь слабые отблески света попадали внутрь.

— Тут всё это уже было, — с готовностью пояснил Айомхэйр. — Мы ничего не делали. Только убрали разруху всякую. Лиусэйдх!

Ребёнок выскочил буквально из неоткуда, ущипнув меня за локоть и, хихикая, метнулся к Айомхэйру.

— Моя сестра, — с гордостью представил он, потрепав девочку по волосам.