Негодная певица и некромант за клавесином

—  Госпожа! —  радостно вскидывается Марк. —  Я…

Не хочу обсуждать дела в холле —  зачем портить Дану сюрприз?

—  С возвращением, —  улыбаясь, перебиваю я. —  Ты голодный?

Хотя Дан передумал отсылать нас во флигель и выделил комнаты в крыле, я сомневаюсь, что он пригласит нас на ужин, а значит, мы можем поужинать в комнатах. А если и пригласит, нет ничего плохого в том, чтобы поужинать дважды, особенно детям. Я понимаю, что мера важна, но сегодня у них был трудный день, так что не повредит.

—  Нет, госпожа, —  отвечает Марк.

—  Нет?

Не верю.

—  Вы угостили нас обедом, а я не привык есть много, —  поясняет он.

“Не привык” и “не хочу” —  разные вещи. Но давить я не буду. Я разворачиваюсь на нижней ступеньке лестницы и поднимаюсь обратно на этаж. Марк следует за мной. Я не обращаю на него внимания, высматриваю хоть одну горничную.

Дан явно не сторонник идеи нанимать армию слуг, чтобы к каждому гостю приставить и горничную, и лакея, и кого-нибудь ещё. И это часто в дополнение к личным слугам гостя, которые его тоже сопровождают. Подход Дана явно отличается от того, что принято в домах старых родов —  у нас гостей без присмотра не оставляют ни на мгновение, отчасти чтобы гость в любой  момент мог рассчитывать получить то, что ему нужно —  чай, свежую газету, плед, что угодно, а отчасти, чтобы гости не могли своевольно бродить по дому там, где им вздумается. Например, позволить увидеть кухню или кладовку —  что-то неприличное. Но здесь, без присмотра слуг, я легко могу забрести в подсобные помещения, и ощущение очень странное —  я попала в новый для себя мир.

Махнув мелькнувшей в конце коридора горничной, я прошу её проводить нас до выделенных нам с детьми комнат.

Дан не поскупился.

Я, Кэрри и Марк получили по отдельной спальне. Все три комнаты рядом. Точнее, апартаменты, потому что одной спальней они не ограничиваются. Спальню предваряет гостиная-будуар, а к ней примыкает небольшой рабочий кабинет.

Получается, я зря ходила в библиотеку…

Не имеет значения.

Я прошу горничную принести горячий шоколад для Марка.

— Госпожа…

—  Кэрри расстроится.

Грязный трюк, но я сыграю, тем более, увидев, что брат тоже получил порцию, Кэрри почувствует себя свободнее. Я так и не поняла, почему Кэрри из-за разбитого чайника шарахнулась на диван, но это явно что-то неправильное.

Поклонившись, горничная уходит за горячим шоколадом, мы остаёмся втроём, и я наконец, могу спросить, удалось ли Марку договориться о статье. Он без слов понимает, чего я жду и вынимает из-под полы потрёпанного сюртука скрученный лист бумаги:

—  Вот, госпожа. Это то, что завтра о вас напишут в местном издании “Столичного вестника”.

Глава 27

Уже завтра?

Это… так волнительно и так восхитительно!

Я нетерпеливо разворачиваю бумагу и вижу заляпанный чёрными кляксами текст. Буквы маленькие и будто сплюснутые в тисках —  тот, кто писал, явно пытался уместить полёт мысли на одном листе, но не вышло, листов два.

Заголовок впечатляет. “Огл ждёт новая вспышка костянки? К чему готовиться городу и почему некромант Тельви уступает коллеге?”. Звучит так, будто я превосхожу Дана в мастерстве. Мне нравится… Оказывается, авантюра —  это так вкусно.

Чем дальше я читаю, тем шире моя улыбка и острее восторг. Хочется как можно быстрее проглотить текст и одновременно хочется растянуть удовольствие от чтения.

Не знаю, кто играл словами, но игрок точно виртуоз!

В тексте ни слова лжи и минимум фактов. Всё остальное —  предположения, вопросы, сомнения. Придраться не к чему. Но общее впечатление от текста —  в Огл прибыла богиня некромантии.

—  Это потрясающе, Марк. Я в восторге.

—  Угу.

—  Ты же грамотный. Почитай сам. Хотя я уверена, что ты не только читал и перечитывал, но и помогал составить текст. Разве я лгу?

—  Нет, госпожа. Вы не лжёте. Вы создаёте ловушку заблуждения. Только поздно уже сомневаться, —  он вздыхает.

—  Я выполню все свои обязательства. Кстати, заметь, ты только второй день со мной, —  если считать вечер, когда он проводил меня в ломбард, —  а уже живёшь в огромном доме, в отдельной комнате, на полном пансионе. Ау, Марк! Оглядись.

В дверь раздаётся стук. Возвращается горничная с подносом, на котором чашка с какао, чайник и пустые чашки и вазочка с конфетами. Быстро сервировав, горничная убеждается, что новых просьб не последует, и с поклоном отступает к двери.

Я дожидаюсь, когда дверь за ней закроется дверь и разливаю чай по чашкам. Чтобы подать пример, первой закидываю конфету в рот.

Кэрри с радостью берёт вторую конфету, и Марк, покосившись на сестру, выдыхает:

—  Госпожа, я взял на себя смелость арендовать на ваше имя ячейку на почте. Письма, которые будут отправлять для вас, окажутся в этой ячейке. Если будут…

Последнюю фразу Марк выдыхает шёпотом и не заканчивает, но я слышу и не собираюсь притворяться глухой.

—  Обязательно будут, Марк. Спасибо за ячейку, ты продумал то, что я упустила. Мне с тобой повезло.

Он пожимает плечами с натужно-независимым видом, но я улавливаю, что мои похвала и признание Марку приятны.

— Марь умный, —  радостно кивает Кэрри.