Негодная

Кейти взяла снимок. Она думала, что увидит на нем Мэри и свою мать в детстве, но ошиблась и теперь не могла поверить собственным глазам. Девушка села на кровать с фотографией в руках и смотрела, смотрела, смотрела… Ее словно бы унесло в кроличью нору, и она оказалась в мире, перевернутом вверх тормашками, где все теряло смысл.

– Это же ты и я, Мэри.

– Может быть.

– Но я тут маленькая. Как же такое возможно, если мы никогда не встречались?

– Конечно же, встречались. – Мэри покачала головой с таким видом, словно Кейти говорила сущие глупости. – Мы же сейчас здесь, да?

– Да нет же, когда я была маленькой! Мне на этой фотографии года четыре.

Кейти стояла в зеленой футболке, которую уже совсем не помнила. И стрижку с челкой она тоже не помнила. Девочка сидела на плечах у бабушки, обхватив ее руками, и они обе хохотали. Такую Мэри Кейти еще не видела ни разу: на снимке стояла женщина с короткой стрижкой под машинку, помадой, тенями для век и бриллиантовыми «гвоздиками» в ушах. Но это точно была Мэри, а это точно была Кейти, и они определенно находились в саду на заднем дворе их старого дома – вот край сарая, а вот надувной бассейн на траве.

– Мама говорила, ты не звонила, не писала и никогда не навещала нас. Она говорила, ты нами не интересовалась.

– Я очень интересовалась. Да будет тебе известно, что за мной послали.

– Мама попросила тебя приехать?

– Нет, – сказала Мэри, – мужчина. Он написал мне письмо.

Значит, это отец. Конечно! Мэри так и сказала в доме для престарелых.

– Стив прислал тебе письмо?

– Именно так, – гордо ответила старуха. – Там было написано: «Приезжайте быстрее, вы нам нужны».

Отцу понадобилась Мэри? Зачем, черт побери? В доме для престарелых бабушка сказала, что помогала… Но в чем?

Кейти вглядывалась в фотографию в поисках ответов. Они с Мэри были веселые и счастливые – значит, вряд ли случилась какая-то ужасная трагедия. Мэри напоминала такую бабушку, которых показывают в кино, – которая поведет тебя в дорогой ресторан или на спектакль в театр, у которой есть силы и энергия на все на свете и которая всегда готова посмеяться. Не молодая красавица с других фотографий, но и не старуха, как сейчас. Эта женщина была совершенно новой для нее. А она сама… Кейти улыбалась и смеялась, совсем как малышка со свадебной фотографии, так же, как порой улыбалась Мэри – запрокинув голову, зажмурив глаза. Воплощение радости. Глаза Кейт защипало от слез. Теперь она уже так не смеялась.

– Честно говоря, – сказала Мэри, сев рядом с Кейти на кровать, – у меня осталось неприятное чувство. – Он постучала по фотографии кончиком пальца. – Мне все хочется спросить, что же произошло в итоге, потому что ощущение такое, что кто-то совершил ужасную ошибку.

Это старуху огорчало, и Кейти ничего не могла поделать. Она протянула Мэри бумажный платочек и сама тоже вытерла слезы. Они сидели рядом, смотрели на снимок, и ни у одной из них не было ответа.

Что такое деменция? Это ужасный недуг, сродни безумию. Вот перед тобой свидетельство – что-то случилось, а ты совершенно не помнишь, что.

Видимо, снимок все время был у Мэри. Где же она его хранила? Не на стене – это точно, иначе Кейти увидела бы его раньше. Может, он откуда-то выпал, когда Кэролайн в ярости собирала вещи бабушки?

– Прости, – вздохнула Мэри, промокая платочком слезы. – Что-то потерялось. Ужасно.

– «Грустная пустота», Мэри. Для нас с тобой. Для тебя и для меня.

– Я поэтому не могу вспомнить?

Кейти стало больно, и боль была острая и пугающая. Девушка немного отодвинула фотографию от себя, чтобы они обе могли его рассмотреть. Ей очень сильно хотелось понять, что означает этот снимок. Он казался ответом на все вопросы, но выуживать из Мэри истории… Теперь это было что-то наподобие попыток поймать дикого зверя. Следовало запастись терпениеми сделать так, чтобы Мэри не видела твоего приближения, а затем осторожно ступать по тропинкам. Если же перед тобой оказывался непроходимый бурелом, требовалось развернуться и вернуться назад по своим следам.

– Симпатичный сад, – сказала Кейти. – И бассейн мне нравится.

– Красиво, – согласилась Мэри. – Наверное, мы поливали там цветы.

– А в дом ты хоть раз заходила?

– Я там за все отвечала, если хочешь знать правду.

– Ты отвечала за девочку?

– Но должна тебе сказать, закончилось все нехорошо. – Мэри смахнула набежавшую слезу. – Порой мне кажется, что ее утащили волки, ведь я ее больше никогда не видела.

Кейти кивнула. Лучше было соглашаться, открыть все двери и выпустить историю на волю, в какой бы форме ее ни излагали. Девушка жалела о том, что не умеет гипнотизировать людей. Она подняла руку с фотографией повыше, и на нее упал луч света из-за шторы: Кейти хотелось верить, что это произведет гипнотический эффект.

– Давным-давно, – начала она, – ты поехала навестить Кейти, Криса, Кэролайн и Стива.

– Нет, – сказала Мэри. – Кэролайн там не было.

У Кейти сердце екнуло. Матери не было дома? Она сделала выдох и вдох и начала снова:

– Однажды Мэри получила письмо от Стива с таким содержанием: «Приезжайте скорее».