Негодная

– Нет, в письме было написано: «Вы не знаете, где моя жена? Она совершенно исчезла». – Мэри щелкнула пальцами. – Вот так.

Получилось что-то вроде ужасного фокуса. Прозвучало так, будто мамы могут исчезать, стоит фокуснику уронить шляпу.

– Где она находилась? – спросила Кейти. – Ты знаешь?

– Искала приключений. – Мэри наклонилась ближе к девочке, словно их могли подслушать. – Если хочешь знать, я даже обрадовалась. Не знала, что это в ней есть.

И Кейти не знала. Мама-авантюристка – что-то уж совсем невероятное.

– Итак, Стив попросил тебя приехать, и ты приехала. Вот ты стоишь перед домом…

– Именно так. Я обошла дом сбоку и увидела их в саду – всех троих, рядом.

– Стив, Кейти и Крис.

– Да-да. – Мэри разглядывала фотографию радостными глазами.

Воздух словно наполнился воспоминаниями. Кейти уже почти слышала, как оживают голоса из прошлого.

– Я шла по тропинке, – проговорила Мэри очень уверенно, – и увидела Стива. Он стоял у задней двери с малышом на руках, а Кейти стояла рядом, и волосы у нее были рыжие, как огонь. – Она улыбнулась, немного потерявшись в воспоминаниях. – Я никогда ее не видела, но каждый дюйм в ней мне казался знакомым.

«Кажется, получается,, – подумала Кейти. – Давай же, давай…»

2000 год. Какая же это мать?

Мэри пожимает руку Стива. Соглашается с ним – да, она путешествует налегке. Ставит небольшой чемодан на траву. Воркует с младенцем и опускается на корточки, чтобы лучше разглядеть свою внучку.

– Здравствуй, Кейти, – улыбается Мэри.

– Здравствуй. – У девочки в глазах удивление и радость. – А ты правда моя бабуля?

– Правда.

– У меня никогда не было бабушки.

– Теперь есть.

Они смотрят друг на друга.

– Я сделала лимонад, – Кейти указывает на плетеный садовый столик и кувшин, в котором много тающего льда, – с настоящими лимонами.

– Несколько часов возилась, – сообщает Стив.

– Вот как? – восклицает Мэри. – Что ж, с удовольствием попробую. Очень его люблю.

– И я, – довольно говорит девочка. – Вот бы ты пришла ко мне на день рождения! Лимонада было полным-полно и торт в виде гусеницы. Мне четыре годика исполнилось.

Мэри улыбается. Кэролайн столько лет ускользала от нее, но вот представился новый шанс – такая хорошенькая внучка!

– А моя мамочка знает, что ты тут? – спрашивает Кейти.

– Ну… – неуверенно произносит Мэри.

Стив взъерошивает волосы дочери.

– Кстати, о тортах. Может быть, принесешь тот, который мы купили, мисс Болтушка? Справишься?

Девочка кивает и становится очень серьезной.

– И тарелки принести?

– Салфетки. А я налью лимонад.

Стив дает Мэри подержать малыша. Он тянется к ее носу, засовывает ей в рот мягкие младенческие пальчики.

Стив говорит:

– Сейчас он ведет себя хорошо, но этот парень не спал полночи.

По телефону Стив сказал, что ребенок много плачет, хорошо ест, но плохо спит. Сейчас же младенец спокоен, и Мэри нравится то, что он такой тяжелый и теплый. Она садится на скамью у задней двери, и малыш тычется носом в ее шею. Мэри прижимает его к себе, наклоняется и нюхает его макушку. Она знает: там есть место, прямо посередине черепа, оно мягкое и пахнет жизнью. Она вдыхает этот запах, вспоминая о сыновьях, потерянных ее матерью: Герберте, Стэнли и Уильяме. Эти имена звучат, как молитвы.

А этот мальчик, маленький Кристофер, жив, у нее на руках. Он зевает, и ей виден нежный овал его ротика. Какое чудо. И что бы там Стив ни говорил по телефону, с виду с ребенком все в порядке.

Он протягивает Мэри стакан лимонада. Крошечные кубики льда потрескивают и медленно тают.

– Я вам так благодарен, – говорит он. – У меня было такое чувство, будто стены давят и дом вот-вот рухнет. Не могу поверить, что она убежала и бросила меня с детьми.

«Ага, – думает Мэри, – неудивительно». И картинка обретает резкость.

– Расскажи мне больше об этом малыше, – просит она.

– У него недиагностированное заболевание[33]. – Стив делает глоток лимонада. – Что бы это, черт побери, ни значило. С одной стороны, все возможно, правда? Никто ведь не говорит: «Он никогда не сможет делать то или это». Но прогноза нет, и ты словно бредешь в темноте. Будет ли ребенок ходить, бегать, прыгать… разговаривать? Или будет всю жизнь нуждаться в нашей помощи? – Стив печально улыбается Мэри. – Всякий раз, когда мы показываем его специалисту, я думаю: «Только не говорите мне, что обнаружили какое-нибудь ужасное врожденное заболевание». А в другой раз думаю: «Ну пожалуйста, скажите нам хоть что-нибудь». Пока нам сказали только одно – что у него какая-то разновидность глобальной задержки развития.

Мэри делает глоток лимонада. Он кисло-сладкий. Такой обычно готовила Пэт.

– Были вести от Кэролайн после нашего разговора?

– Только открытка. Она по нам скучает, просит прощения. Ни слова о том, вернется она домой или нет, и если да, то когда. – Стив опасливо оборачивается – видимо, хочет удостовериться в том, что Кейти не слышит. – Вот так, ты вроде знаешь человека, а потом оказывается, что ты женат на незнакомке.

– Она вернется, – говорит Мэри. – Все уладится.