Негодный объект (СИ)

"Интересно взглянуть и на них", - всплыла мысль, и шум мотора резко пропал. Я уснул.

 

 

Глава вторая. В зимовье. Вторая ночь.

Услышав голоса, я очнулся. Открыл глаза. Мотор молчал. Лодка на шестах скользила к деревянному, выдвинутому на несколько метров и стоящему на сваях низко над водой неширокому дощатому настилу. Этакий вполне приличный причал.

С одной его стороны стояла лодка, на которой сегодня рыбачила вторая часть нашей команды: Сашка-юрист, и Миша - налоговик. Нас, гостей было семеро. Плюс три аборигена: хозяин зимовья - Клим, его старший брат Ефрем, крепкий мужик, возрастом лет за шестьдесят и Иван, тоже удэгеец - их родственник. Все аборигены - жители посёлка Красный Яр.

- Значит ужин уже шкварчит и булькает, - сказал я. "Булькает" прозвучало двусмысленно, хотя я имел ввиду уху. Но мужики, выбираясь из бата, одобрительно "захыхыкали" удачной шутке.

На берегу, действительно, имелись признаки того, что улов передовиков уже почищен. А куда ему после этого, как не на сковороду или в котёл.

По заведенному закону сразу приступили к чистке своего улова. Большую часть рыбы разделали по-местному, для копчения, вскрывая тушку через спинной плавник и вынимая внутренности вместе с позвоночником, а часть - обычным способом, для сковороды. Ту, что для копчения, сразу посолили. Просолится, надо вывешивать. Для ускорения процесса рыбообработки на пенёк на тряпице разложили и расставили необходимые продукты, и замахнули по маленькой.

Подошли находящиеся на базе аборигены и гости. Не было только Ефрема

- "Значит будет "жаренная тала"", - подумал я. "Жаренная тала" - это нонсенс, и персональный рецепт Ефрема, которым он явно гордился и почивал особо значимых гостей. И, откровенно говоря, было чем гордится. Это блюдо готовилось из нарезанного на небольшие куски мяса муксуна или ленка, освобождённого от костей и шкуры, хорошо обжаренного в большой сковороде. Потом туда добавлялся лук, сок лимона, и всё это тушилось, и слегка перемешивалось. Я ещё добавлял в свою тарелку не очень мелко нарезанные оливки.

- Харюзов пожарили, тала почти готова, - сказал Сашка, - поторапливайтесь.

- Помогай, - бросил Толик.

- Ага, помогай. Мы уже рыбы на половину коптильни начистили, - отбился Сашка, - Ленка мало, один хариус. Зато крупный, - и помолчав добавил, - косулю видели.

Сашка - охотник "до головокружения". Его энергии и желанию двигаться в сторону добычи позавидовала бы любая гончая, хотя комплекции он был не худосочной.