Неграмотная, которая спасла короля и королевство в придачу

Рискуя поднять лишнюю пыль, Б отправился в АО «Вертолетное такси», представился журналистом «Штерн» Михаэлем Баллаком и попросил разрешения взять интервью у господина Хольгера Квиста.

Но получил отказ. Квист уволился в связи с тем, что несколько дней тому назад был жестоко избит. Господин Баллак ведь в курсе произошедшего?

Где он теперь? Это, знаете ли, неизвестно. Возможно, в районе Гнесты, он ведь еще вел бизнес по импорту подушек, не то чтобы активно, но, насколько известно хозяину АО «Вертолетное такси», он регулярно туда наведывался. Вроде бы там до сих пор живет его подружка.

– Подружка? Господин директор не подскажет ее имя?

Нет, директор его не запомнил. Селестина, что ли? Во всяком случае, какое-то редкое.

Селестин на всю Швецию оказалось двадцать четыре. И только одна из них, Селестина Хедлунд, еще несколько дней назад проживала в Гнесте по адресу Фредсгатан, 5.

«Уж не ты ли, Селестина, управляла красной „Тойотой-Короллой“ с прицепом? – задался вопросом агент. – Причем на заднем сиденье находились Номбеко Майеки и Хольгер Квист. А рядом с тобой сидел неизвестный мне мужчина».

Следы Селестины вели в четырех направлениях. К абонентскому почтовому ящику в Стокгольме. Кроме того, на Фредсгатан. Кроме того, к некой Гертруд Виртанен, живущей близ Норртэлье. Кроме того, к дому предполагаемых родителей в Гнесте. Разумно предположить, что рано или поздно она появится по одному из этих адресов.

Наименее интересным в смысле наблюдения представлялся, разумеется, объект, который превратился в груду пепла. Наиболее интересным – почтовый ящик. Далее в порядке убывания – родительский дом и Гертруд Виртанен.

• • •

Расспросив Селестину, Номбеко выяснила, что та когда-то была, хоть и недолго, зарегистрирована в Шёлиде – обстоятельство довольно неприятное. С другой стороны, вряд ли преследующий их агент подозревает о самом ее существовании.

Нелегальной беженке из ЮАР не то чтобы везло в жизни, особенно с того дня, когда ее сбил в Йоханнесбурге пьяный инженер. И о привалившей ей теперь удаче она так никогда и не узнала.

А случилось то, что агент Б неделю наблюдал за почтовым ящиком в Стокгольме, потом столько же – за домом родителей Селестины. И то и другое – безрезультатно.

Но когда он уже собрался заняться наименее вероятным объектом вблизи Норртэлье, начальнику агента в Тель-Авиве это надоело. На его взгляд, сказал начальник, оно начинает перерастать в личную вендетту, а МОССАД следует руководствоваться иными, более интеллектуальными мотивами. Неужели профессиональная похитительница атомных бомб прячется в шведских лесах? Агенту следует вернуться. Сейчас же. Нет, никаких «как только, так сразу». Немедленно.

Часть пятая

Если кто-то тебя не слушает, наберись терпения. Может быть, просто ему в ухо набилась шерсть.

Винни-Пух

Глава 17 О том, как опасно иметь точную копию самого себя

В ЮАР произошло то, что человека, осужденного за терроризм, спустя двадцать семь лет выпустили из тюрьмы, удостоили Нобелевской премии мира и выбрали президентом страны.

На хуторе Шёлида ничего подобного не происходило.

Дни превращались в недели, недели в месяцы. Лето перешло в осень, потом в зиму и весну.

Никаких злобных агентов иностранных спецслужб на хуторе не появлялось (один из них лежал на двухсотметровой глубине в Балтийском море, а другой томился в одиночестве за письменным столом в Тель-Авиве).

На какое-то время Номбеко и Хольгер-2 полностью отключились от мыслей о бомбе и других неприятностях. Прогулки по лесу, походы за грибами, рыбалка во фьорде с плоскодонки Гертруд – все это имело успокоительный эффект.

К тому же, когда совсем потеплело, хозяйка разрешила им вернуть к жизни картофельное поле.

Трактор и прочая техника были не слишком современными, но расчеты Номбеко показали, что все это принесет примерно двести двадцать пять тысяч семьсот двадцать три кроны годового дохода, – не говоря о том, что первому номеру и Селестине будет чем заняться (вместо очередных глупостей). Небольшой финансовый приварок в дополнение к покою загородной жизни не повредит, особенно с учетом того, что и подушечный бизнес, и 19,6 миллиона крон сгорели дотла.

Лишь в ноябре 1995 года, когда выпал первый снег, Номбеко вернулась к вечной теме их со вторым номером совместного будущего.

– Ведь нам с тобой тут хорошо, правда? – спросила она во время продолжительной воскресной прогулки вдвоем.

– Тут нам хорошо, – кивнул второй номер.

– Жалко только, что на самом деле нас не существует, – продолжала Номбеко.

– И что бомба в ящике существует, – добавил второй номер.

Они принялись обсуждать, как бы раз и навсегда изменить оба этих обстоятельства, и обсуждали так долго, что дискуссия сама собой съехала на тему того, сколько раз они все это уже обсуждали.