Неигра

Полинка позвонила среди дня, чтобы сообщить:

– Ба, у нас такая клёвая эстетка!

Оказалась в Новейшем и такая специалистка, вовсе немыслимая в бывшей Полинкиной школе. Она преподавала стиль и воспитывала вкус! Её предмет назывался «эстетика», но это была совсем не та наука, которой занимался профессор Баумгертнер. Марина Романовна учила лицеисток причесываться и одеваться, выбирать вещи, манеры и привычки, чувства, мысли, страны и судьбы – и все с настоящим знанием дела! А дело она знала отлично, Полинка уверяла, что это сразу по ней видно. Эстетка сама с блеском выдержала целую дюжину экзаменов при зачислении в Новейший и обошла сорок семь претенденток.

– А другие учителя у тебя что, не слишком клёвые? – подозрительно спросила Августа.

– Да нет, они тоже ничего себе. Такие странные.

– Чем же странные?

– Вежливые! Но лучше всех лошадь.

– Кто это – лошадь?!

– Да наша, лицейская. Просто лошадь, – объяснила Полинка, – да ещё с жеребёнком! Мы будем кормить их овсом по очереди – там расписание есть специальное. А морковь им можно приносить хоть каждый день, сколько угодно! Он рыжий, а лошадь серая, представляешь? Зовут Копейка!

– До чего мы с тобой дожили, Прошка! Там у них лошадь с жеребёнком. Он рыжий, а она серая, представляешь? Зовут Копейка. А он тогда кто, Рамстор? – вздохнула Августа, повесив трубку.

Она написала обо всем и Анке, но не смогла отправить письмо, потому что не знала ее адреса, Анка забыла обозначить свои координаты на конверте.