Неисторический материализм, или ананасы для врага народа

Полковник рассердился. Как он ни был взбешен, у него хватило ума больше не обвинять первого секретаря. Крепко сжав руками папочки – свидетельство его безусловного здравомыслия и правоты, – он стоял, бессильный что-либо доказать, коварно покинутый Бахметьевым, и не без основания полагал, что он имел глупый вид.

Селиванов сочувственно смотрел на него. Похоже, этот Бахметьев его достал. Он подошел поближе. Иванов жалобно взглянул на него.

– Тут правда был магазин, – шепотом сказал он.

– Я верю, – так же шепотом кивнул Селиванов.

– А сейчас его нет.

– Это – Бахметьев. Он и не такое может…

Иванов просиял и протянул руки с папками.

– Вот, видите? Это – доказательство.

– Необычные папочки, – согласился Селиванов. – Я таких никогда не видел.

– У меня еще и кнопочки есть!

Селиванов оглянулся:

– Это все штучки Бахметьева.

– Да, но как ему удается? Целый магазин, и куча народу, и вещи… там про Ленина такое было! Впрочем, раз он американский шпион…

Если посреди города внезапно появляется и тут же исчезает целый огромный магазин с кучей народа, значит, это проделки американских шпионов. Хорошо, что есть американские шпионы. А то множество непонятных явлений было бы очень сложно объяснить.

Иванов спохватился и замолчал.

– Только вы никому не рассказывайте, – попросил он. – Все равно никто не поверит.

– Никто не поверит, – с тоской согласился Селиванов.

– Никому ничего не расскажут, – усмехнулся Барсов. – Иванов эту историю с магазином ни за что в отчет не включит!

– Как это не включит? – не согласился француз. – Должен включить. Посмотрим, какие предположения сделают в Москве. Кстати, почему у ваших людей такая вера в сверхъестественные способности американских шпионов?

К великому сожалению француза, Иванов не разделял его точки зрения. Потому что знал, что в Москве никто не будет трудиться делать выводы. А найдут простое и элегантное решение проблемы – шлепнут полковника Иванова, а отчет выкинут и забудут, будто его никогда и не было.

Первый секретарь все-таки успел к шурину и с порога потребовал водки. Он приник прямо к горлышку и пил долго и вдумчиво.

– К черту такую работу! – заявил он наконец, оторвавшись. Его жена удивленно округлила глаза.

– А ты закусывай, – ласково сказал шурин. – Жив ведь.

Первый секретарь долго крутил головой, но рассказывать ничего не стал. Не говорить же, в самом деле, что московский проверяющий, полковник разведки, сбрендил. За такие вещи и к стенке недолго. Секретарь вздохнул и молча принялся за холодец.

XXVIII

Марина ничего не понимала. Бахметьев опять пропал, и ходили слухи, что он снова арестован. Преодолевая страх, Марина решилась прийти к справочному окошечку в НКВД – в здание, которое даже дети старались обходить стороной.

За окошечком сидел чекист. Он пытался мирно отшить толстую тетку в ватнике и клетчатом платке.

 – Как ты есть дежурный, ты должен передачку принять, – монотонно говорила тетка, больше чтобы настоять на своем.

– Говорят тебе, не положено. Заключенному Каретникову только позавчера передача была, а положено раз в месяц.

– А я вчерась не все сложила в узелок-от. Он, мобыть, от голода там загинается.

– Говорят тебе, не положено.

– Дак чего ты тут стоишь? Коли стоишь, следовает, положено. Ты, как есть дежурный, узелок-от возьми да сбегай.

– Тьфу ты! – злился дежурный. – Говорят тебе, не положено.

Марина долго ждала, потом не выдержала и сунулась в окошечко.

– Простите, а Сергей Бахметьев…

Дежурный подскочил и по пояс высунулся в окошко. От его сонливости не осталось и следа.

– Ах, Бахметьев! – засуетился он. – Конечно-конечно. Сейчас-сейчас.

Он лихорадочно накручивал телефон.

– Сейчас все узнаем.

Он наконец дозвонился.

– Сейчас к вам спустятся и все расскажут.

За ней действительно спустился очень радостный человек в форме и пригласил в приемную. Едва она успела присесть на диванчик, как внутрь ворвались вооруженные люди и закричали, что она арестована.

Однако не успела она испугаться, как следом за ними так же шумно и заполошно ворвался еще один человек, видимо, их начальник, закричал: «Отставить!» – и просил Бахметьеву ничего не сообщать.

– Как же я ему сообщу, если я не знаю, где он? – удивилась Марина.

– Конечно, не знаете, – тут же согласился начальник, подмигнул правым глазом и добавил многозначительно: – А вы все-таки не сообщайте.

Потом он предложил ей чаю с лимоном и сел напротив нее, задавая странные вопросы.

Дверь снова открылась, и в кабинет гусиной походкой вошел еще один военный.

– Чай пьем, товарищ Селиванов?

– Вот, проводим работу среди посетителей, – объяснил он, очерчивая рукой широкий круг, как бы предлагая невидимым посетителям присоединиться к Марине.

– В курсе уже, – сказал военный и присел рядом с Селивановым.

– И где же ваш друг Сергей Бахметьев? – спросил он прямо в лоб.

– Так я у вас хотела узнать. – Марина была ошарашена. – Я думала, что он у вас.

– А я думаю, вы знали, что его у нас нет, – жестко сказал военный. – Мне бы очень хотелось с ним встретиться. Очень много вопросов, знаете ли. Вы не поможете?

– Конечно, помогу, – пообещала растерянная Марина. – Как только он появится.