Неистовая волна

— Это ты уже говорил, — отмахнулся Горбатов и побежал к своей машине. Он снова рвался на юг по улице Луначарского, с тревогой подмечая, что воды становится больше. Дома стояли практически затопленные. Скрылись под водой кусты акации и магнолии, тонули абрикосовые дички. Насыпь с проезжей частью возвышалась над строениями — только по этой причине удавалось с горем пополам проехать. Показалось здание следственного изолятора, исчезающее под водой. Отрывистые хлопки из-за забора! Горбатов встревожился, открыл окно. Действительно, в изоляторе стреляли! Удачное дополнение к полноте апокалиптической ночи! Он насчитал как минимум четыре выстрела, потом раздались крики. Подул ветер, и дождь с утроенной яростью замолотил по крыше, глуша посторонние звуки. Там же опасные заключенные, их должны были вывезти, пока имелась возможность! Он круто вывернул баранку, чтобы подобраться к изолятору. И допустил грубейшую ошибку! Машину повело с проезжей части, и он почувствовал со страхом, что куда-то плывет! Колеса оторвались от земли, старенький «Опель» закачался на воде. Он не поплывет — утонет! Это же не маломерное речное судно! Хуже того, по инерции машина продолжала двигаться, ее несло к бетонному забору, опоясывающему СИЗО! Он сжался, приготовился к удару. Но боженька послал поблажку — передние колеса перепрыгнули через что-то твердое, следом — задние, сработали тормоза, и машина встала, не доехав метра до бетонной преграды. Горбатов облегченно вытер пот со лба, прислушался. Выстрелы и крики оборвались. Только дождь ожесточенно молотил по крыше. Показалось? Проблемы со слухом, галлюцинации, самое время обзаводиться клиническим букетом. Он высунулся из машины. Ни одной живой души в обозримом пространстве, все попрятались. Попробовать выбраться и подъехать к воротам? Глупо, эту ошибку он уже совершал. Нужно совершить новую. Мысленно прочтя молитву, он переключился на заднюю передачу, выжал газ до упора. Машина дернулась назад, преодолела «плавучую» зону и, хорошо тряхнув позвоночник, выскочила на твердое. Несколько секунд он собирал себя по крохам, в мозгу метались сполохи молний. Спокойно, подполковник, спокойно…

Супруга Настя позвонила как нельзя кстати. Бурча под нос, он принялся выкапывать телефон.

— Я очень боюсь, дорогой, — призналась благоверная. — У тебя такой голос, словно ты слез с аттракциона «Американские горки».

— У меня такой не только голос, — признался подполковник. — Ты, как всегда, проницательна, и от тебя ничего не скроешь. Да, я немного попрыгал и поплавал.

— Но вода же холодная, — ужаснулась Настя.

— Я поплавал в машине, — подумав, приоткрыл завесу тайны Горбатов.

— Наша машина умеет плавать? — изумилась супруга.

— Выясняется, умеет, — рассмеялся Горбатов. — А также прыгать. Но в домашних условиях такие эксперименты лучше не проводить.

— Ну что ж, это немного успокаивает, — неуверенно допустила Настя. — У тебя там весело, ты плаваешь и прыгаешь. Это не опасно?

— О, нет, даже бодрит…

— Можешь рассказать, что происходит в городе? Я продолжаю пребывать в информационном вакууме. Не могу уснуть, постоянно думаю о том, что ты там… прыгаешь и плаваешь. По радио говорят, что в Краснодарском крае сильное наводнение и туда брошены все силы МЧС.

— Может, и брошены, — допустил Горбатов. — Но пока не долетели. Не скажу ничего нового, дорогая. Подтоплено несколько улиц, людей перевозят в безопасное место. А я как бы… руковожу.

— А ты точно в машине? — вновь засомневалась Настя.

— Слушай, — он отвел телефон от уха, поставил рычаг передачи в нейтральное положение и утопил акселератор. В лучшие дни машина бы взревела, как носорог. Сегодня она блеяла, как овечка.

— Что это? — испугалась Настя.

— Это наша машина, — рассмеялся Горбатов. — Ничего, дорогая, подлатаем, еще послужит.