Неистовый (СИ)

- Князь киевский нам не помощник,- сказал он, как только лишние вышли из княжеской гридницы.

- Плохо,- покачал головой Георгий Всеволодович.- Скоро орда и наши погосты жечь начнет. Табунщики на месте не стоят.

- Дядя, почему ты не послушал послов рязанских?! Нужно было встретить орду единой ратью!

- Все в руках божьих,- уклончиво ответил Георгий Всеволодович.- Отправляйся нынче же в Ростов. Готовься к битве с татарами...

- О чем ты говоришь, Георгий Всеволодович?- Василий Константинович с недоумением посмотрел на него.- Неужто татарин мимо Владимира и Суздаля пройдет?! Мы возле стен владимирских костьми ляжем!..

- Костьми лечь дело нехитрое!- Оборвал его князь.- Я дружины за Ярославль увожу!

- Что? Бросаешь города на растерзание ворогу?- Лицо Василия Константиновича окаменело.

- Василий, города построить можно...

- А людей как вернешь?- Теперь уже ростовский князь оборвал его.- Как ты мертвых из могил поднимешь? Как колодки с рабов снимешь, когда их за тридевять земель уведут?!

- Не перечь мне,- Георгий Всеволодович тяжело посмотрел на племянника.- Дело решенное... Старший мой - Всеволод к Коломне навстречу орде ушел, младший - ушел в Москву. А Владимир я на воеводу оставляю...

- Ты княжество погубишь и сгинешь сам!- Снова оборвал его Василий Константинович.

- Довольно!- Выкрикнул Георгий Всеволодович.- Всех планов я тебе не открою! Твое дело - Ростов!..

- Да,- кивнул Василий Константинович.- Мое дело - Ростов! Я у тебя в гостях не задержусь. Но я тебя понял, дядя... Ты Русь под себя подмять решил. Ты войско решил собрать и схоронить его в лесах до поры до времени, а после...

- Остановись, Василий!- Георгий Всеволодович с гневом посмотрел на племянника.- Как бы с тобой чего не вышло... Остановись, пока не поздно!..

Василий Константинович поднялся из-за стола и поклонился князю в пояс.

- Прощай, Георгий Всеволодович, не поминай лихом! Вряд ли еще свидимся!..

- Постой, Василий!- Владимирский князь тоже вышел из-за стола.- Негоже так русским людям прощаться...

И они троекратно расцеловались на прощание.

Василий Константинович вышел из гридницы, а Георгий Всеволодович подошел к окну и прошептал, глядя на кресты и маковки церквей и печной дым, стлавшийся над городскими улицами:

- Русь святая, я тебя отстою...

33. Над дорогой разносилась заунывная песня степняка. Монгол с тоской смотрел на чащобу по обе ее стороны. Дорога вилась среди сумрачного густого ельника. Изредка она становилась прямой как стрела, и тогда монгол оборачивался и видел позади себя узкий просвет. И он словно видел, как эта дорога перекрещивается с тысячью таких же дорог и троп и уходит прочь из урусутских буреломов, прочь из неприветливого края в вольные степи. А впереди он видел хвост монгольского обоза, в котором наложницы степняков везли награбленное добро.

И вдруг конь под ним насторожился и принялся беспокойно прядать ушами. Степняк, привыкший доверять чутью животного, осадил его и прислушался. Какое-то мгновение вокруг него звенела мертвенная тишина русского леса. Но спустя миг снег неожиданно посыпался с дрогнувших еловых лап, и ушей монгола достиг тяжелый топот множества пущенных в опор коней.

- Уй! Вай-дот!- Прошептал монгол, снова оборачиваясь назад, и вздрогнул.

Позади него показалась голова конной лавы. Монгол хлестнул коня нагайкой.

- Урусуты!!!- Завопил во все горло и поскакал в хвост обозу.- Урусуты!!! Мангусы!!!

Услышавшие его тоже принялись нахлестывать упряжных лошадей и верблюдов. Но было уже поздно. Русские всадники накатили стремительно. Они как злые духи носились на рослых скакунах и сеяли вокруг себя смерть. Они на самом деле напоминали злых духов этого леса, злых богов этой земли.

Монголы пытались сопротивляться. Но сопротивление было бессмысленным. Наложницы нукеров хватались за мечи и колчаны со стрелами, и с диким визгом бросались на урусутов. Но эти молчаливые мангусы рубили их легко и безо всякой пощады.

Конная лава пронеслась мимо обоза, опрокинула арьергард орды. Всадники рубили монголов, секли их низкорослых, злобных лошадей. Часть всадников спешилась, и они принялись подрубать по краю дороги вековые ели.

Вслед за всадниками появились пешие воины. Они добивали оставшихся в живых, разворачивали сани с фуражом и провиантом в обратную сторону и исчезали вдали также неожиданно, как появились.

Спустя какое-то время после нападения, батыр возглавивший урусутов зычно выкрикнул:

- Довольно, русичи! Уходим!!!

Услышав его, урусуты сразу же поворачивали коней и скакали по дороге прочь. Как только последний из них промчался мимо подрубленных елей, лесорубы свалили деревья на дорогу и тоже вскочили на коней.

Бросившиеся в погоню, осатаневшие от ярости монголы наткнулись на преграду из стволов и принялись пускать вслед урусутам стрелы. Монголы спрыгивали с коней, карабкались на завал из деревьев и начинали ругаться и грозить вслед русичам:

- Коловрат!!!- Кричали они.- Мы тебя разорвем конями, злобный дух! Мангус!!!