Неистовый сын Трира

Он был одет в восточный халат, расшитый причудливым орнаментом, на голове его красовалась турецкая феска, да и усы у него были на восточный манер, как на картинках, изображающих турецкого султана.

– Тесновато, тесновато, – басил Фрейлиграт, усаживая гостей. – Как видите, очень много места занимаю я сам… Итак, вы бывший редактор «Рейнской газеты»?

– Да, – подтвердил Карл.

– Вот, – поднял назидательно палец Фрейлиграт. – Бывший редактор бывшей газеты. А я был, есть и буду поэт.

– Два поэта, – сказал Карл.

– Объясните, – потребовал Фрейлиграт.

– Один поэт, влюбленный в восточную экзотику, другой – поднявший голос в защиту униженных и обездоленных. Один вполне пригодный для того, чтобы стать придворным поэтом, другой – чтобы стать трибуном революции.

– Все верно, – помолчав, сказал со вздохом Фрейлиграт. – Вы пришли пожать мне руку?

– Да, – ответил Маркс.

– Тогда жмите! – Фрейлиграт протянул Карлу руку. – Крепче жмите! Я сам восхищен своим поступком. Как я послал ко всем чертям прусского короля, а?!

– Отлично послали, – сказал Карл.

Фрейлиграт раскатисто захохотал, встал и обнял Карла, который поднялся ему навстречу.

•

Адвокат Карл Майнц уже был в своей конторе и принял Маркса и Бюргерса сразу же. Быстро прочел рекомендательное письмо, которое дал Карлу в Париже Бернайс, удовлетворенно кивнул головой и спросил:

– Сразу же приступим к делу?

– Если можно, – ответил Карл.

– Вы твердо намерены поселиться вместе с семьей в Бельгии?

– Да. Вынужден.

– Именно в Брюсселе?

– Брюссель – прекрасный город, сердце Брабанта, столица Бельгийского королевства… Так, кажется, начинаются рассказы всех путешественников, побывавших в Брюсселе.

– И это все, что вы знаете о Брюсселе, доктор Маркс? – Глаза адвоката сузились в хитром прищуре. – У некоторых немцев есть один большой порок: полагая, что Германия – пуп земли, а сами они – носители высшего разума, немцы ничего не хотят знать о других землях и народах. Это национальное немецкое чванство меня раздражает. А вас, доктор Маркс?

– Если я отвечу, что оно раздражает и меня, вы ведь мне не поверите, – улыбнулся Карл. – А потому продолжаю рассказ о Брюсселе. Этот прекрасный город возник в начале нашей эры. Где-то здесь, на острове Сен-Жери, находился лагерь германских племен…

– А, все-таки германских! – захохотал Майнц. – Все-таки германских!.. Кто поднял в небо великолепную башню брюссельской ратуши?

– Ян ван Рейсбрук, – не задумываясь ответил Карл. – В пятнадцатом веке.

– Отлично! Кто казнил графа Эгмонта? Надеюсь, вы знаете, кто такой граф Эгмонт?

– Граф Эгмонт Ламораль казнен Филиппом Вторым в тысяча пятьсот шестьдесят восьмом году за бунт против Испании. Драму «Эгмонт» написал великий немецкий поэт Гёте, а музыку к ней – великий немецкий композитор Бетховен.

– Вы отличный немец, – сказал Майнц, вытирая слезы, выступившие на его глазах от смеха. – Эгмонт был казнен здесь, в Брюсселе, на Большой площади, которую вы недавно пересекли, направляясь ко мне… Впрочем, довольно об этом. Вы меня развлекли, доктор Маркс. Моего дурного настроения как не бывало. А настроение у меня до вашего прихода было отвратительное.

– Можно узнать – почему? – осторожно спросил Карл.

– Нет, нет, – улыбнулся адвокат. – Ни со мной, ни с моей семьей ничего плохого не случилось. Причиной моего дурного настроения была вот эта книга. – Он показал книгу. – Ее написал Жак Пеше, архивариус полицейской префектуры Парижа. Она о самоубийцах. Самые ужасные и самые нелепые истории… А вы меня развлекли. Я очень рад знакомству с вами, доктор Маркс. Итак, приступим к делу?

– Если можно.

Адвокат придвинул к Карлу листок бумаги, чернильницу и подал перо.

– Вы не писали писем к королям? – спросил он. – Говорят, что Сен-Симон написал к королям и всякого рода вельможам сотни писем, убеждая их в необходимости социалистических преобразований. Насколько я понял из письма Бернайса, вы, доктор Маркс, имеете отношение к коммунизму.

– Да, – ответил Карл. – К коммунизму, который не выпрашивают у королей. И, как вы правильно заметили, писем к королям я никогда не писал. И не собираюсь.

– А надо, доктор Маркс. Придется, – сказал Майнц. – Иначе вам не удастся поселиться в Бельгии, о чем я, признаюсь, буду очень жалеть. Пишите. – Он прикоснулся пальцами к руке Карла. – Я вам продиктую, если позволите.

– Пожалуйста, – ответил Карл.

– Итак, текст прошения: «Нижеподписавшийся Карл Маркс, доктор философии, двадцати шести лет от роду, из Трира в Прусском королевстве, имея намерение поселиться с женой и ребенком во владениях Вашего величества, осмеливается покорнейше просить Вас…»

– Это обязательно – «покорнейше просить»?

– Обязательно, доктор Маркс. Унизительно, конечно, но что поделаешь? Думаю, что неприятности такого рода вы испытаете еще не раз. Крепитесь.

– Ладно. Так что я там покорнейше прошу?