Неистовый

после того, как Трейси повесила трубку. Я не сказал ей о том, что еду, потому что она бы сказала ему. Я не доверяю себе! Я не смогу не вытащить пушку и не направить на него, если он сделает это первым. Я сообщил ему, что еду, и, если бы он попытался остановить меня, я бы просто протаранил машиной дверь и махал бы своим пистолетом, пока он не привел бы меня к Трейси и не заверил, что с ней все в порядке.

Он рассмеялся. Старый ублюдок рассмеялся. И сказал низким голосом: «Конечно, ты придешь. Тебе надо попрощаться, после всего».

- Попрощаться? - я повторил.

- Я прошу об одолжении, Никсон. - Его голос звучал усталым. Я напрягся так, что мне стало больно.

- Обращаюсь как босс к боссу - оставь ее. Я не могу потерять свою внучку… Я потерял слишком много. Сделай мне одолжение, Никсон, и я отступлю. Просто оставь ее.

С таким же успехом он мог попросить меня вырезать свое сердце и предложить его Альферо как подношение.

Оставить ее - было бы тем же самым. Но я согласился. Почему? Потому что он прав. Я ненавидел его за это. Но он прав. Она заслужила иметь возможность жить нормальной жизнью. Чем больше внимания я ей уделял, тем сильнее выделял мишень на ее спине.

Если они будут думать, что она важна для меня, мои враги ни перед чем не остановятся, чтобы уничтожить ее. Фрэнк был прав. Их семья страдала достаточно. Но также и я. Трейси наклонила свою голову в мою сторону. Я заставил себя улыбнуться, позволяя себе запомнить каждую деталь ее лица от изгиба ее губ до ритма ее дыхания. Будет ли достаточно этих воспоминаний, чтобы удовлетворить меня ночью? Нет. Но они должны.

Потому что она будет в безопасности. А я нуждаюсь в этом, любой ценой.

Я поднял руки в воздух, когда один из людей Фрэнка начал обыскивать меня. Он достал пистолет из моих штанов, нож из ботинка и кастет из кармана. Я думал, что глаза Трейси вылезут из орбит. Мне захотелось засмеяться, но я знал, что это лишь продлит процесс, и я действительно хотел, чтобы эта девушка оказалась в моих руках

Трейси начала двигаться в моем направлении. У меня едва хватило времени, чтобы подготовиться, прежде чем ее тело встретилось с моим. Это то, что заставило бы меня сдаться. Я поднял голову, мой взгляд встретился со стальными глазами Фрэнка. Ублюдку лучше держать ее в безопасности, иначе он поплатится головой. Потому что это… Я вздохнул… Это было прощанием. Я не мог этого вынести.

Мы стояли обнявшись, возможно, несколько секунд, прежде чем я зашипел и оттолкнул ее.

Забавно. Несколько недель назад ее прикосновения почти уничтожали меня.

Теперь? Это было наркотиком! Я жаждал ежедневно то, что я никогда больше не испытаю. Ха, я думал, что знал, что такое боль.

Я ничего не чувствовал. Трейси потянулась за моей рукой, но я оттолкнул ее и медленно покачал головой. Было не время и не место для этого, у нас были свидетели. Звук каблуков на шпильках, бьющих мрамор, прервал взгляд между мной и Фрэнком. Женщина прочистила горло.

Красивая женщина с прямыми черными волосами улыбнулась Трейси:

-Обед готов.

Фрэнк повернулся и последовал за ней в другую комнату. Я сделал тоже самое. Трейси шла за мной. Если бы меня не пригласили, он бы узнал об этом из пули в моем лбу.

Средневековая столовая была такой, как я помню. Длинный деревянный стол стоял посередине комнаты. Стены облицованы темными обоями, а несколько бронзовых люстр висели посередине, бросая свет на холодную пасту и брускетту, которые стояли на столе.

В детстве я всегда был в ужасе от этой комнаты. Она казалась слишком темной. Было ощущение, что в ней живут призраки. Я был слишком мал, чтобы знать, что их не существует, и слишком взрослым, чтобы знать, что темнота может поглотить тебя изнутри.

Мой бокал был наполнен красным вином.

Слава Богу.

Трейси сузила глаза, а затем взглянула на меня с умоляющим взглядом. Она потянулась рукой к моей ноге. Черт, ее прикосновение принесло мне слишком много утешения. Разве я неправ?

Разве мне не следует утешить ее? Целовать ее? Сказать ей, что я сожалею?

Было поздно.

Слишком поздно.

Я был причиной того, что ей было больно, но она все еще протягивала руку, что просто доказывает, насколько удивительной была девушка, и насколько недостойным я всегда был ее.

За столом было тихо. Так тихо, что мне захотелось посмеяться. С каких пор итальянцы молчали во время еды? Текс проглотил бы свой чертов язык.

Громкое жевание было нашей музыкой и внезапные проклятия Фрэнка из-за его неспособности сделать что-либо, кроме как смотреть на каждое движение Трейси, сделанное в моем направлении.

- Дедушка, можно я пойду? - Трейси вежливо спросила, наконец, нарушив напряженную тишину.

Он кивнул головой, когда она потянулась ко мне.

- Мне нужно поговорить с тобой.

Я взглянул на Фрэнка.

Он прочистил горло и сказал: -Помни условия, Никсон.

- Как я могу забыть? - я усмехнулся и схватил Трейси за руку, сдерживая себя от того, чтобы ударить в его морщинистое лицо.

Глава 43

Прощание для болванов.

Никсон