Нейтрино. Свободная частица (СИ)

– Радиоактивная помойка, закрытая от всех, – пробурчал Мареш. – Туда нет ни одного прохода. В списке цивилизованных миров Веера не числится. И чччерт! Надо же такому случиться, чтобы именно там оказалось то, за чем охотится наш "золотой миллиард"!

– Вот в том-то и дело, что мы ни хрена не знаем о Земле-2 потому, что она уже давно изолирована от остальных миров, – подытожил Георге. – Когда там лет 50 назад что-то бабахнуло, все двери туда позакрывали, спасаясь от радиации. Но должно быть, сейчас там радиационный фон пришел в норму и те, кто выжил, или уже их дети, повылазили из бункеров и начали обживаться снаружи. И должно быть, с Земли-0 за ними наблюдают и восстановили парочку дверей, а мы по-прежнему думаем, что там полная изоляция и помойка, а те, кто не каюкнулся при взрыве, давно одичали. Контактерам Лучше слишком много вопросов не задавать, эти, с Земли-0, ребята суровые. И вот из-за своей неинформированности мы оказались в таком дерьме!

Он со злостью посмотрел на Серджиу, как будто тот действительно был виноват в отсутствии знаний о Земле-2. Несмотря на многолетнюю дружбу, кумовство и обилие общих воспоминаний, иногда Алессандро раздражали "заносы" Мареша. Вот и сейчас. Это же надо было так протупить: наехать на Макфарленд, не прозондировав предварительно почву, не узнав о ее связях!

– Если этот Зихао откажет нашим тузам в своей панацее и объяснит причины, меня порвут на тряпки, – сказал он. – Но только раньше я сделаю это с тобой.

Мареш промолчал, красноречиво скривив рот. "Как всегда, нашел крайнего. Вызвал, блин, на ковер и орет, как на приготовишку. Сам же велел придержать Макфарленд до выборов, а что еще я мог для этого сделать? Оптимальный способ – прицепить обвинение, потянуть следствие, а после выборов дать делу развалиться в суде. А теперь я же и виноват. Да не пошел бы ты…! Где бы ты был сейчас, если бы я все время не прикрывал твою жирную задницу? И вот вся твоя благодарность. Твою ж мать, д…б! Как я должен был проверять ее связи? Может, надо было подойти к девчонке и спросить: "Дарлена, я тут тебя до выборов арестовать собираюсь – нет ли у тебя родственников на Земле-2 или на Земле-0, часом? А то еще обидятся, начнут мстить". Ясно: стрелки хочет перевести, чистеньким оказаться. Дружба дружбой, а своя шкура ближе к телу, да?.."

– Ничего нормально сделать не можешь, – бубнил тем временем Георге, распаляясь, – тебя, видно, мать стоя родила!

Мареш налился краской и хотел крепко огрызнуться, но Алессандро не дал ему и слова сказать:

– Ты и сейчас тупишь. Нам надо подумать, как быть дальше, как разрулить проблему с этим Зихао, чтобы он на нас всех собак не спустил, а тебя только медицинская карта Дары интересует…

– Сын Дарлены, – Серджиу хмурился, вспоминая встречу с чужаком в Парламенте. Зихао играючи разбивает мебель кулаком, швыряет людей, как котят, в его присутствии искрит и сгорает вся электроника. – Чушь какая-то. По-моему, он нас разводит. Может, у него и ноу-хау никакого нет, все блеф.

Алессандро сел за стол и забарабанил короткими толстыми пальцами по лакированному дубу.

– А где сейчас может быть Дарлена? – спросил он.

* ПРИЮТ

Дарлена не знала, сколько времени проспала. Часы и смартфон у нее забрали еще на приемке при аресте, а окон в пещере – "хранилище" не было. Комнатка, оборудованная рядом с кабинетом Зихао и мастерской, показалась девушке прекрасной и уютной после тесной, выстуженной камеры, а лежанка, покрытая холстиной, – самым удобным ложем.

Какое-то время Дарлена лежала, не открывая глаз в полудреме. В комнате за холщовой шторой царил мягкий полумрак, сюда не доносились шум мастерской, и девушка наслаждалась отдыхом.

"А может, поспать еще? – она потянулась и снова свернулась калачиком. – Как же меня измотали эти месяцы! Раньше не автопилоте не ощущала, а сейчас навалилось…"

Что-то упало в хранилище и покатилось по полу. Мужской голос – но не Зихао – выругался. Стукнула дверь, и раздался сердитый голос горбоносой смуглянки, которая накануне встречала их во дворе (как ее зовут? Андреа? Энни? Андрэйст!):

– Тише, придурок! Чего орешь на всю Пустыню?!

– Какой болван разбросал тут все это? – возмущался парень. – Вот, я споткнулся и грохнул образцы!

– Ну-ну, Филин, – язвительно сказала Андрэйст, – вот услышит Зихао, как ты честишь его мать, и что с тобой дальше будет? Вылетишь с базы моментально.

– Его мать?! Что? Гром и молния! У Зихао что, есть мать?!

– У каждого человека есть родители, болван, и у Зихао тоже. Не сам же себя он родил. Ладно, убери тут и проваливай. Зихао не любит, когда в его отсутствие кто-нибудь тыняется в хранилище. И вообще, потише. ОНА, может быть, еще спит, а ты тут разорался, как тревожный гудок!

– Сама ты трещишь, как метроном, – пробунчал Филин. Зашелестел веник. – А! Черт! Порезался!

– У мужиков руки не из того места растут, – резюмировала Андрэйст. – Дай-ка мне веник, я скорее управлюсь.