Нейтронный Алхимик. Конфликт

Квинн вывел изображение с внешних оптических сенсоров на телеэкраны вокруг своего ложа. На всем огромном астероиде не двигалось ничто. Окружающие его промышленные станции уже много дней не работали и смещались с назначенных орбит. Флот космобусов, ремонтных машин, межорбитальных грузовиков и танкеров стоял на мертвом приколе в неподвижном космопорте, заполняя почти все доки.

Когда корабль вышел на линию оси вращения Джесупа, Квинн при помощи оптических сенсоров отследил остальные орбитальные астероиды. Двайер молча следил, как на экранах появляются брошенные колонии. В этот раз движение было заметно – к темным скалам на огромной скорости приближались крохотные огоньки.

– Похоже, мы как раз вовремя, – проронил Квинн. – Ни одна страна не любит терять корабли.

Он отдал короткий приказ бортовому компьютеру, через ларингофон.

Четыре лазерные установки направленной связи военного образца выдвинулись из корпуса корабля. Одна была направлена обратно на Джесуп, три другие нацелились на брошенные астероиды. Каждый испустил незримый ультрафиолетовый луч, несущий в себе зашифрованную команду, требующую ответа. Четыре таких же луча сошлись на «Дельте горы». Не поддающиеся перехвату, они связали Квинна с тем оборудованием, что установили его люди.

По мере того как информация протекала по модулированным лучам, на экранах по стенам рубки зажигались диаграммы. Квинн ввел серию кодов и удовлетворенно кивнул, когда устройства признали его право отдавать приказы.

– Девяносто семь ядерных бомб в рабочем состоянии, – проговорил он. – Судя по всему, они установят еще пять, пока мы тут болтаем... Тупые ублюдки.

– А этого хватит? – озабоченно спросил Двайер. Его не спасет никакая верность, если что-то в плане пойдет не так. Еще бы понять, в чем заключается план...

– Ну, попробуем и узнаем, – усмехнулся Квинн.

– Оставшихся в живых, – произнес Самуэль, – никого.

На его величавом лице отражалась глубочайшая скорбь, особенно явственная в сером свете заснеженных полей.

Для Моники потеря показалась еще тяжелее из-за страшной отчужденности боя. Короткие вспышки рассеянного света терялись за густыми тучами – словно в небе над кавалькадой пронеслась скоротечная гроза. Как падали обломки флайеров на восточную окраину плавильни, никто даже не заметил.

– Пилоты в безопасности,– сообщила «Хойя» Самуэлю и остальным эденистам. – Хорошо, что защита флайеров продержалась достаточно долго, чтобы завершить перенос.

– Спасибо, это прекрасная новость,– ответил Самуэль.

– Но не их души, – пробормотал он вслух. Моника услыхала его, и они встретились взглядами.

Мысли их полнились равной печалью – меньше, чем сродство, но несомненное слияние.

– Необходимые жертвы, – тоскливо пробормотал он.

– Да.

Машина внезапно метнулась в сторону под резко пресекшийся визг тормозов. Всех внутри бросило на ремни безопасности.

– Электронная борьба! – крикнул эксперт королевского разведывательного агентства по электронике, которого они прихватили с собой. – Наш процессор глючит.

– Одержимые? – спросила Моника.

– Нет. Это определенно через сеть.

Машина затормозила снова. В этот раз колеса замкнуло на несколько секунд, и автомобиль понесло по дорожной грязи, прежде чем аварийная блокировка отпустила тормоза.

– Переходи на ручное, – скомандовала Моника. Ей было видно, как остальные машины в кавалькаде носит из стороны в сторону по двухполосной дороге. Один полицейский автомобиль пробил ограждение и скатился с насыпи в замерзшую канаву, взрывая сугробы. Большая машина из посольства врезалась бампером в багажник той, где ехала Моника, помяв покрытие. От удара всех шатнуло, бронекостюм Моники затвердел, охраняя ее от травм.

– На Мзу это не влияет, – заметил Самуэль. – Она уходит.

– Отрубите полицейские машины, – приказала Моника электронщику. – И этого чертова Калверта тоже!

При этих словах она испытала совершенно непрофессиональный восторг, но команда была вполне осмысленная – отделив полицию и Калверта от себя и Мзу, она уменьшала риск постороннего вмешательства в ход операции.

Водитель освоился наконец с тонкостями ручного управления, и машина рванулась вперед, огибая те, что еще подчинялись взбесившимся автопилотам.

– Адриан? – датавизировала Моника.

– На связи. Откуда идет атака, мы не можем распознать.

– Неважно. Мы их уже одолели.

– Калверт впереди, – сообщил водитель. – Прямо у Мзу на хвосте. На него это никак не повлияло.

– Черт!

Моника переключила сенсоры своего шлема на инфракрасный диапазон и едва уловила в снежной пелене розоватый отсвет машины Калверта в ста двадцати метрах впереди. Позади две посольские машины уже обошли застрявшую груду полицейских автомобилей, а еще одна протискивалась между ними и обочиной.

– Адриан, нам потребуется эвакуация. Срочно.

– Это непросто.

– Какого черта?! Где транспорты морской пехоты? Они должны быть приписаны к посольству, господи ты боже мой!

– Оба на связи с местными силами обороны. Будет подозрительно, если я их вдруг отзову.