Неизбежная могила (ЛП)

Робин знала, что она видит лицо настоящего фанатика. Внутри стоящего перед ней человека жило что-то жесткое и чуждое, что-то, с чем нельзя было спорить. Тем не менее, она услышала, как умоляюще произнесла «Мэрион», совершенно не представляя, что собирается сказать этой женщине, но не успела она подобрать и слова, как Мэрион плюнула ей в лицо.

Робин почувствовала, что слюна угодила ей прямо под левый глаз, и внутри нее что-то оборвалось, какие-то последние остатки сдержанности. «Они все сошли с ума. Они долбаные безумцы». Робин грубо оттолкнула Мэрион в сторону и зашагала туда, где Уилл Эденсор развешивал на сушилке мокрые спортивные костюмы и носки.

— Уилл, — громко произнесла она, поверх шума машин. — Ты хочешь вступить в духовную связь?

— Что?

— Ты хочешь вступить в духовную связь? — повторила Робин, четко проговаривая слова.

— О, — отозвался Уилл. Он выглядел так, словно она только что предложила ему кофе: он не проявил особого интереса, но и не смутился или удивился, и она задумалась, сколько раз за последние четыре года он побывал в Домиках для уединения. — Да, хорошо.

Они вместе направились к двери, Робин была вне себя от ярости на Мэрион, на церковь, на лицемерие и безумие. Она покончила с этим и больше не могла притворяться.

— Куда...? — с подозрительным видом спросила пожилая женщина у двери.

— Духовная связь, — твердо заявила Робин.

— Ох, — произнесла женщина. Она выглядела растерянной и запаниковавшей, вероятно, не зная, что выбрать: содержание Робин под наблюдением или акт покорности и подчинения, который, по-видимому, демонстрировал истинную преданность ВГЦ. — Я... хорошо...

Робин и Уилл молча спускались вместе по дорожке к внутреннему двору, пока Робин пыталась выработать план действий. Предупреждающие волны беспокойства едва улавливались в ее ярости и решимости выжать из Уилла хоть что-то полезное в последние часы на ферме.

Когда они приблизились к Домику для уединения, Робин открыла стеклянную дверь и отступила в сторону, позволяя Уиллу войти первым. Затем она задернула на стеклянных окнах занавеску, так что свет теперь исходил только от единственной лампочки, свисавшей с потолка.

В тишине Уилл сел на кровать, чтобы снять кроссовки и носки.

— Уилл, — сказала Робин, — в этом нет необходимости, я правда всего лишь хотела поговорить с тобой.

Он поднял на нее взгляд.

— Это запрещено. Мы вступаем в духовную связь или уходим.

Он встал и стянул с себя толстовку, обнажив бледный безволосый торс, каждое ребро которого выделялось при резком верхнем свете. Когда он повернулся, чтобы бросить одежду в угол, Робин увидела у него на спине те же странные отметины, которые она заметила у темнокожей девочки, позволившей Бо сбежать из детского общежития, как будто ему до крови натерли кожу в районе позвонков.

— Что с тобой случилось? — спросила она. — Что за следы у тебя на спине?

— Я был в ящике, — пробормотал Уилл.

— Почему?

Уилл проигнорировал вопрос, вместо этого стянув с себя спортивные штаны и выцветшие трусы. Теперь он стоял перед ней совершенно голый, с вялым пенисом.

— Уилл, я просто хотела...

— Раздевайся, — сказал Уилл, направляясь в угол комнаты, где к крану был подсоединен короткий шланг. Подобрав с пола склизкое мыло, он начал мыть свои гениталии.

— То, что ты сказал Ноли на кухне, — начала Робин, повышая голос из-за струи воды, бьющей по деревянному полу, — это заставило меня по...

— Забудь об этом! — сказал Уилл, оглядываясь через плечо. — Именно поэтому мне пришлось залезть в ящик. Не следовало этого говорить. Если ты собираешься обсуждать это, я ухожу.

Он вытерся затхлым на вид полотенцем, снова сел на грязную кровать и, пытаясь достичь эрекции, начал мастурбировать.

— Уилл, прекрати, — Робин отвела от него взгляд. — Пожалуйста, прекрати.

Он остановился, но не из-за слов Робин. Прямо возле хижины взревело что-то похожее на газонокосилку. Робин подошла к просвету между занавесками и увидела там Амандипа, который начал косить с выражением мрачной решимости на лице.

— Кто там? — спросил Уилл у нее за спиной.

— Амандип, — сказала Робин. — Косит траву.

— Потому, что ты под Третьей Меткой, — заявил Уилл. — Он должен убедиться, что ты остаешься здесь. Раздевайся. — Он снова начал мастурбировать. — Снимай одежду, нам следует закончить через двадцать минут.

— Пожалуйста, прекрати это делать, — взмолилась Робин. — Пожалуйста. Я просто хотела поговорить с тобой.

— Раздевайся, — повторил он, его рука продолжала яростно работать.

— Уилл, то, что ты сказал...

— Забудь, что я сказал, — сердито ответил он, все еще пытаясь добиться эрекции. — Это было ложное «я», и я не это имел в виду!

— Тогда зачем вообще ты это сказал?

— Я был… Мне не нравится Сеймур, вот и все. Она не должна быть Главой. Она — «человек пузыря», и не понимает доктрины.

— Но то, что ты сказал, имеет смысл, — произнесла Робин. — Есть противоречие между...

— «Человеческое знание ограничено, — произнес Уилл, — божественная истина бесконечна». «Ответ», глава одиннадцатая.