Неизбежность

— По законам человеческой морали? Тебе не кажется, что она у вас на удивление пластична и способна подстраиваться под угоду чьей-то выгоды? У вас нет объективного добра и зла, Дэйзи. И любой способен на убийство, стоит только подтолкнуть в этом направлении. Каждому нужен лишь повод, вот и всё. Люди миллионами гибнут в глупых и ничего не значащих войнах и при этом, убивая друг друга, верят, что вершат добро. Даже не зная, кого убили и кем был тот или иной человек. — Слушая его и ища противоположные аргументы, Дэйзи вдруг вспомнила, что ведь он и сам был в этих войнах в человеческой жизни. Неожиданно пришло в голову, что раз Уильям знал, о чём говорил, возможно, в его словах был больший смысл, чем хотелось верить. — Но ведь это прикрывается благой целью, так что они позволяют себе выпустить животный дух. А толпа, готовая растерзать любого, на кого укажет власть имущий? Все превращаются в озлобленное стадо, больное бешенством, бросаясь и кусаясь, чтобы выплеснуть собственное недовольство. Стоит завтра объявить миру, что убивать детей — благо, ведь они рождены злом, и умело вселить в вас эту мысль, то на утро следующего дня мало кто из них выживет. Мы честны перед собой, мы сами себе хозяева и живём своей головой. И убиваем ради пропитания. А ваши худшие помыслы скрыты красивыми словами о морали.

Всё это было сказано настолько равнодушно, что создавало ужасный контраст выводам. Это сочетание создавало сильный эффект, как и то, что мысли Дэйзи запутались. Она не знала, что противопоставить.

Заметив его ход в шахматах, Дэйзи сосредоточилась на игре. Но её дела были плохи и на шахматной доске. Что ж, пора взять себя в руки. Дэйзи пошла неожиданно и дерзко. Этот ход больше был рассчитан на его невнимательность, но сейчас самое время рисковать. Ведь если она в какой-то момент отвлеклась разговором, то был какой-то шанс, что и Уильям мог. Да и всё-таки у неё больше опыта в шахматах.

— Мы живём в разных мирах, — ответила Дэйзи, решив не отрицать его аргументы. Разговор требовал раздумий, а они больше нужны в шахматной партии. На кону всё-таки её свобода, что куда важнее крохотной и вряд ли осуществимой возможности что-то доказать ему. — У тебя своя правда, у меня — своя. Всегда есть добро и зло, есть границы. Есть честь, в конце концов.

— Есть и рычаги, при давлении на которые от всех этих понятий останутся лишь слова. Добро и зло очень относительны. — Увы, её ход не остался незамеченным. И ответный умело ставил под удар уже её фигуры.

— Не для всех, — Дэйзи с трудом скрыла раздражение в голосе от подступающей паники.

Этот чёртов разговор не только давил на неё, но успешно мешал сосредоточиться на игре. Хотя с ней уже проделывали такой трюк, желая обыграть. Но тогда она не поддавалась.

Так почему сейчас всё иначе? Дело в теме или в Уильяме?

— Ты так уверена, что живёшь по чести? — Увы, Дэйзи потеряла уже две важные фигуры, на которые всегда полагалась. — Но ведь и тебя можно поставить перед выбором, когда ты отбросишь это ради чего-то более значимого. Пусть хоть раз в жизни, но ты сделаешь это.

То, как уверенно он говорил, вызывало в Дэйзи желание доказать ему обратное. И, желательно, прямо перед его смертью. Пусть бы он сдох с мыслями, как сильно ошибался.

— Я всегда живу по совести, — лишь бросила Дэйзи, наконец, сосредоточившись на игре и пытаясь спасти ситуацию.

— И она поможет тебе совершить задуманное? Когда представится возможность, сможешь ли ты ею воспользоваться и убить меня?

Дэйзи смерила его ненавистным взглядом. Дурацкие вопросы, она не станет сомневаться. Было бы из-за чего!

— Я дала клятву брату. А я всегда держу слово, — твёрдо пояснила Дэйзи. — Как бы там ни было, это будет честью для меня отомстить за него. Я готовилась всю жизнь и ни на секунду не поколеблюсь.

— Шах и мат, — сделав ловкий и даже неожиданный для неё ход, вдруг сказал вампир. — Как видишь, годы тренировок иногда не значат ничего. — А это явно относилось не только к игре, но и к предстоящему свершению мести.

Дэйзи растерянно смотрела на доску, постепенно осознавая, что это значило. Туман рассеялся резко, возвращая ясность, которая, увы, безжалостна.

Дэйзи быстро встала с места, молча собирая фигурки назад. В подсознании мелькнула мысль предложить вампиру отыграться, но отчего-то напугала ещё больше, чем получившийся исход. Кто знал, чем всё бы обернулось, проиграй Дэйзи ему два раза. А сейчас она не исключала такую возможность. Уильям оказался самым сильным её соперником. Да и после этой игры она чувствовала себя вымотанной.

Не глядя на Уильяма, Дэйзи быстро убрала в шкаф и доску, и фигуры, будто желая спрятать их как свидетельство её очередного поражения. Затем поправила стул, на котором сидела, лихорадочно ища глазами, за что ещё взяться. Она просто должна чем-то занять себя, иначе могла встретиться взглядом с Уильямом. А этого она не пережила бы сейчас.