Неизбежность лжи

А последний год, несмотря на всеобщее похолодание на российских просторах, сам он, напротив, стал чувствовать себя намного комфортнее, чему главным объяснением была конечно же работа с Костей. В Косте он обрел ученика, которого не смог обрести в собственном сыне. Юрий Петрович получал истинное наслаждение, наблюдая за стремительным Костиным ростом и возмужанием, которые пока что сопровождались на удивление минимальной эрозией человеческих качеств.

Он несколько дней размышлял, прежде чем принять решение о запуске Кости в проект партийного строительства. Конечно, продавая ему плюсы от участия в проекте, он сказал о минусах намного меньше, чем мог бы. В конечном счете он просто купил Костю на доверии к себе. А доверие, как известно, обладает таким свойством, что редко продается больше одного раза. И сейчас, похоже, наступил момент, когда нужно было принимать новое решение — раз и навсегда жертвовать Костиным доверием или начинать быстро и очень умело выводить его из проекта.

— Это твой человек на Урале воду мутит? — насмешливо спросили Юрия Петровича в одном очень важном кабинете, обитатель которого всерьез полагал, что именно он определяет распорядок жизни в стране. — Со смутьянами дружбу заводит, прямо какие-то кружки петрашевцев[46] устраивает, это он так, глядишь, и настоящую партию организует, если его вовремя не остановить. Он у тебя сейчас где?

— В Перми, — спокойно ответил Юрий Петрович.

— У него там с собой в машине наркотиков нет случайно?

— Нет.

— Уверен?

— Абсолютно.

— Ну и слава Богу. Это хорошо, что ты так за него ручаешься. Может, ты тогда и знаешь, зачем он все это делает?

— В смысле, зачем партию создает? — вежливо поинтересовался Юрий Петрович.

— В смысле того, что такую партию создает, — так же вежливо и так же насмешливо ответил собеседник, сделав ударение на «такую» и добавил, — такую неродную.

— Я думал, в этом весь план, — усомнился Юрий Петрович, — родных у нас и так много — посмотреть, как с неродной управимся. Мне казалось, такой план. Нет? Когда поменяли-то?

— Да ведь план-то, как обычно, никто и не формулировал — у одного одни представления, у другого — другие, у меня — третьи, а у тебя, оказывается, и совсем четвертые.

— Так вот я здесь и сижу буквально для того, — радостно улыбнулся Юрий Петрович, — чтобы мои представления от ваших не отличались.

— Ну и молодец, — в ответ ему улыбнулся собеседник. — Легко с тобой, потому что ты умный. Так что, готов поменять представления?

— Если придется, всегда готов.

— Ну тогда меняй.

— И как выглядит новый план?

— А новый план выглядит так, что закрываем проект на хер, — признался собеседник.

Юрий Петрович по всему ходу разговора ожидал чего-то подобного. Он знал, как возразить, у него были аргументы, так же хорошо он знал, что в этом здании в отличие от всей остальной территории огромной страны действительно выстроена властная вертикаль, и человек напротив озвучивает ему скорее всего не свое решение.

— Мы что-то сделали не так? — спросил он после паузы. — Почему не остановили, не подсказали?

— Ты же сам знаешь, как быстро все меняется. Еще две недели назад была одна конфигурация, а теперь совсем другая. И в этой новой старой конфигурации неродным места нет. Так что ты из проекта выходишь, а Платонова и его друзей оставим со всей этой байдой один на один. Хотя с Платоновым я, впрочем, поговорю и объясню ему, чтобы сливался потихоньку. Вот такие, брат, дела. Ты думаешь правда она где? Я думаю, в силе. У кого сила, тот и прав, — от былой улыбки не было и следа. Еще одна попытка хоть что-то изменить закончилась ничем. — С парнем своим что будешь делать? — вдруг спросил он. — Парень-то хоть не идейный, все правильно поймет?

— Должен понять правильно, — уверенно ответил Юрий Петрович.

— Ну давай тогда, упаковывай все, тебя учить не надо. Рад был повидаться, извини, что тороплю, но у меня тут встреча с представителями интеллигенции. За кого-то хлопотать пришли. Тебе, я думаю, это дело неинтересно, а нам, видишь, на какое говно время тратить приходится. Бывай, — он протянул для рукопожатия свою вялую пухлую руку.

Юрий Петрович решил закончить этой встречей рабочий день и поехал домой за город, чтобы продышаться среди сосен и елей, поиграть с собакой, поехать вечером поужинать на веранду со своей подружкой, купить ей что-нибудь в Барвихе, не потому, что надо, а просто, чтобы отвлечься, посмотреть вечером хорошее старое кино и как следует подготовиться к разговору с Костей, вернувшемуся из Перми с новыми радикальными идеями, которым уже не суждено будет осуществиться.