Неизлечимые романтики. Истории людей, которые любили слишком сильно

Во времена наших дальних предков рождение и благополучное развитие потомства являлось важнейшим событием, оно требовало от родителей вложения ресурсов и сил, которые впоследствии сторицей окупались: гены рода сохранялись и передавались дальше. Для матерей самой большой угрозой была потеря семейных ресурсов – а такое, скорее всего, могло произойти, если её избранник возьмёт себе ещё одну женщину. Для отцов же цена измены была ещё выше: могло оказаться так, что они отдают все свои ресурсы на взращивание генов другого мужчины. Ревность – это своего рода охранная сигнализация, которая активирует превентивные меры; она похожа на радар, отслеживающий соперников и соперниц. Из-за того, что цена измены для мужчин значительно выше, мужская сексуальная ревность намного сильнее женской; поэтому и наблюдается такой сильный перекос в статистике убийств, совершённых супругами.

Охранная сигнализация Аниты была включена постоянно.

– Когда мы с Грегом жили порознь, я всегда приходила к нему чуть пораньше, чтобы успеть всё проверить.

– Вы обыскивали его дом?

– Нет… – Она выдержала мой взгляд, ожидавший продолжения. Затем коснулась груди, как если бы у неё вдруг участилось сердцебиение, и наморщила лоб. – Я обыскивала его кровать.

– Что вы искали?

– Ну… волосы, пятна.

– Следы…

– Да.

– Вам удалось найти что-нибудь?

– На его постели всегда были волосы. Я брала их и рассматривала под лампой…

– Волосы были чужие – именно такие, какие вы искали?

– Я никогда не была уверена до конца.

– Что ещё вы делали?

– Нюхала подушку, пахнет ли духами.

Анита искала женщину, которой не было. Не важно, сколько раз Грег заверял её в своей верности, – Анита с педантичностью судмедэксперта продолжала выискивать улики, оставленные воображаемой соперницей.

В приступах чрезмерной ревности человек будет неустанно задавать вопросы, следить за партнёром и перепроверять все его вещи, даже если тот уже признался, что и в самом деле изменял. Такое поведение свидетельствует о наличии у ревнивца неврологического переключателя, который заело. При таком положении дел ревность превращается в обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) – состояние, при котором навязчивые мысли порождают тревогу и дискомфорт, вследствие чего одержимый ревностью человек пытается успокоить себя исполнением определённых ритуалов. Ритуалов неконтролируемых и вызванных острой нуждой, которой сложно противостоять.

ОКР успешно лечится методом экспозиции и предупреждения реакции. Пациента просят терпеть и не поддаваться острой потребности исполнить ритуальные действия, тем самым заставляя спокойней переносить дискомфортные ситуации, пробуждающие тревогу. Исследования показали, что такая форма «поведенческой терапии» снижает активность определённых отделов мозга, таких как хвостатое ядро и таламус. При волевом усилии пациента активность этих перевозбуждённых отделов идентична той, которая происходит во время приёма медикаментов. Любопытно, что биологические отклонения, за которые отвечает психиатрия, можно исправить постоянным вмешательством силы воли.

У большей части ОКР-пациентов, проходивших лечение методом экспозиции и предупреждения реакции, значительно снижалось количество навязчивых мыслей, они чувствовали себя спокойней, и потребность исполнять ритуалы притуплялась.

Я попросил Аниту держать себя в руках и не поддаваться соблазну устроить очередную проверку. Какое-то время у неё получалось, но прилагать усилия постоянно она попросту не могла. В её голове всплывала не дающая покоя картина: Грег с другой женщиной, – и следом обрушивалась лавина жутких подозрений, которая накрывала её с головой и бросала в жерло дикой ревности; непреодолимая потребность в ритуалах брала верх и возвращала Аниту к бесконечным расспросам и детективным расследованиям.

Почти все направления психотерапии сходятся в том, что стрессы, пережитые в детстве, оставляют отпечаток на психическом здоровье и имеют далеко идущие последствия. Некоторые взгляды психологов идут ещё дальше, утверждая, что сильное воздействие на психику оказывают даже пренатальные переживания. Совершенно очевидно, что плод в материнской утробе всё чувствует и на всё реагирует, порой даже по-взрослому. УЗИ показывает, что на двадцать седьмой неделе мальчики в материнской утробе, когда сосут палец, испытывают эрекцию.

Я стал расспрашивать Аниту о её детстве.

– Моя мама – художница, – начала она без тени гордости. – Рисует большие абстрактные картины… Она всегда горячо любила своё дело, хотя картины продавались не ахти как – на жизнь таким образом не заработаешь. На нас с братом времени у неё не хватало – она вела жизнь богемной дамы, да и до сих пор ведёт. Мужчин она меняла как перчатки. Я хоть и была малышкой, но уже тогда понимала, что происходит что-то нехорошее, неправильное. А ещё мама брала нас с братом в сообщники. – Глаза Аниты расширились, и она проговорила потусторонним голосом, словно медиум, связавшийся с подвыпившим духом: – Отцу ничего не рассказывайте.

– Вы хранили её тайну? – спросил я.