Неизменный (ЛП)

Мы втроём обменялись взглядами. Мы уже это слышали. Не от детей нашего возраста, а от людей, которых затянула такая жизнь. Все так говорили. Работа, не важно какая, всегда была единоразовой. Никто не хотел жить преступной жизнью. Это было нечто, во что ты вляпался, а потом тратишь остатки своей жизни, пытаясь понять, как из этого выбраться.

Ну или ты просто умираешь.

В обоих случаях всё начиналось с обещания единоразовой сделки.

— Ты голоден? — предположила я.

Его очень яркие глаза остановились на мне.

— Охеренно голоден.

Я отступила на шаг назад от его грубости. Меня удивили не сами слова, а то, как он их произнёс. Тоном, который разрезал воздух и хлестнул меня по щеке, оставив след.

Этот мальчишка был отчаянным. И это делало его не только вызывающим жалость или беспокойство. Это делало его диким. Хищным.

Он присутствовал здесь не от того, что хотел этого, а потому, что это было необходимо ему, чтобы выжить. И по какой-то идиотской причине я хотела ему помочь.

По той же причине, по которой в углу моей спальни лежал маленький, побитый чёрный котёнок.

— Завязывай с котами, Каро, — прорычал отец, когда я притащила его домой на прошлой неделе. — Ты не сможешь спасти всех бездомных котов в Вашингтоне. Ты же в курсе, верно?

Может на счёт котов он и был прав, но мальчишку я спасти могла.

— Как тебя зовут? — спросила я его напрямую.

Он смотрел на меня до тех пор, пока мне не захотелось отвернуться, пока мне не захотелось позволить ему выиграть в этой битве взглядов и притвориться, что я ничего не говорила.

— Сойер, — наконец ответил он. — Сойер Уэлси.

— Сойер Уэлси, — повторила я, не в силах остановиться. Слова со свистом вылетели из меня на выдохе, который я и не заметила, что задержала. Это, вероятно, было липовое имя, но звучало по-настоящему. Очень правильно. Словно первая частичка правды, которую мне довелось услышать.

Выражение его лица превратилось в насмешку.

— Всё правильно, Кэролайн. Что-то не так с моим именем?

Я чувствовала, как Гас и Фрэнки смотрят на меня, глазами полными любопытства и обвинений. Никто не называл меня Кэролайн. Даже отец. Я всегда была Каро. Но этому парню я представилась, как Кэролайн.

Почему я это сделала?

Чувствуя себя странно, не в своей тарелке и совершенно сбитой с толку этим оборванцем, я закатила глаза, так будто бы мне было всё равно.

— Фрэнки, дай Сойеру свою кепку.

Та натянула её на глаза.

— Нет.

Послав ей разочарованный взгляд, я потянула подбородок к Сойеру Уэсли.

— Он ещё не делал то, что мы делаем, и на каждой улице камеры. Позволь ему, по крайней мере, прикрыть лицо.

Она закусила нижнюю губу и задумалась над моим предложением. Повернувшись к нему, она спросила:

— Чем они расплатятся с тобой?

Он приподнял одно плечо, его челюсть щелкнула.

— Едой. Может ночлегом на сегодня.

Мы втроём опять переглянулись.

— Каро, Фрэнки, пойдёмте, — прокричал отец с другого конца переулка.

— Дай ему кепку, Фрэнки, — прошипела я. — Дай ему хотя бы шанс скрыться от копов.

От моих слов тело Сойера напряглось, острое осознание пронзило его, и его лицо из отчаянного превратилось в испуганное.

Кто-то ещё велел нам поспешить. Фрэнки сняла кепку, её тёмные кудри рассыпались по спине подобно водопаду. Я взглянула на выражение лица Сойера, ожидая, что он мгновенно будет загипнотизирован, но оно осталось неизменным. Его лицо было непроницаемым. Я должна была отдать ему должное.

Она бросила ему кепку. Он поймал и натянул её, и с силой надвинул на свой лоб.

— Пойдём, — скомандовал Гас. — Не стоит их злить.

Фрэнки и Гас развернулись к моему отцу и его команде, последовав за ними вниз по переулку, уже разыгрывая роль несносных детишек, оставшихся без присмотра.

Сойер было дело отправился за ними, но я схватила его за локоть, не желая позволять ему идти на это без подготовки.

— Заставь их понять, что вы важен, — быстро сказала я ему.

Он сузил глаза, но ничего не сказал.

Не зная, понял он или нет, я продолжила:

— Если тебе нужна еда или ночлег, тебе нужно это заработать. А если ты не сделаешь этого, то они заставят заплатить тебя самого. — Я смотрела поверх плеча на отца и его шайку. — А может быть и хуже.

Когда я повернулась к Сойеру его странные голубые глаза снова были прикованы ко мне.

— Зачем ты говоришь мне это?

Я пожала плечами. Мне на самом деле нечего было ответить.

— Ты бы сделал для меня тоже самое.

Он склонил голову вбок.

— Не сделал бы.

Его честность заставила меня ухмыльнуться.

— Ну, теперь сделаешь. — Я наклонилась к нему, снизив голос до шёпота. — Теперь ты у меня в долгу.

Его глаза расширились, а губы сжались в тугую линию. Я была слишком довольна собой, чтобы сдержать улыбку, а потому быстро развернулась и поспешила вслед за друзьями.

— Пошли, малыш, — крикнул вслед Сойеру Джек. Он шагнул вперёд, вышел из переулка и вступил в игру на доверии, которая безвозвратно изменила его жизнь. Аферу, которая изменит нас обоих навсегда.