Неизвестная Астрид Линдгрен: редактор, издатель, руководитель

Из этого следовало, что ни один из художников никогда не получал роялти за исключением тех, что делали книжки-картинки, где иллюстрации имеют такое же, а может, даже большее значение, нежели текст. Время от времени он взывал к моему здравому смыслу. Я молчал. Не говорил ни да, ни нет.

После всех этих споров, сохраняя весьма сдержанный тон, мы сошлись на гонораре 4500 крон за рисунки и 500 крон за обложку. А помимо этого 1 % роялти»[lxxiv].

Примечательно, что Астрид Линдгрен не участвовала во встречах с Бьорном Бергом. Она принимала эти переговоры близко к сердцу и как автор, и как издатель, но сложные ситуации с авторским вознаграждением должен был решать Ханс Рабен. Решение предложить Бьорну Бергу 1 % роялти, по всей вероятности, было принято после утренней беседы Астрид и Ханса по телефону накануне встречи с Бергом. Астрид понимала, что в успехе «Эмиля из Лённеберги» работы Берга сыграли не последнюю роль, и не имела ни малейшего желания менять художника. В результате было принято решение в договоре Rabén & Sjögren выделить Бергу 1 % роялти. Для иллюстраторского сообщества это был небольшой шаг вперед.

Когда вопрос с договором был решен, Астрид взялась за дело и несколькими неделями позже не приняла у Берга обложку. После этого Берг интенсивно работал на протяжении трех недель, а затем сдал 77 иллюстраций к книге и новые обложку и задник. За год было продано около 80 000 экземпляров книги «Новые приключения Эмиля из Лённеберги». Но состояния на гонорарах с продаж Бьорн Берг так и не нажил.

Переписка Астрид Линдгрен с художниками существенно отличается от переписки с авторами текстов. Когда она заказывала иллюстрации, то давала подробные письменные указания, как должны выглядеть герои, их окружение, как нужно изображать события, но затем пускала художников в открытое плавание. Иллюстрации она не анализировала так же подробно, как тексты. Но, подобно всем издателям, Астрид большое значение придавала обложкам. Это неоднократно испытал на себе Бьорн Берг:

«Бьорн, братец мой дорогой, спасибо тебе за “Старушку-крошку”, нам всем она страшно понравилась! Надеюсь, ты получил деньги и развеял их по ветру или купил себе лишний домик, а то и еще что-нибудь.

Однако сейчас я нежно беру тебя за запястье и дрожащим голосом вопрошаю: “Не мог бы ты сделать другую обложку?” Посмотрев ее, мы единодушно решили, что обложка должна продавать книгу.

Нам бы хотелось, чтобы старушка плыла с красным воздушным шаром – тогда в ней будет очаровательная простота, что так к лицу обложке книги про Эмиля и просто просится на прилавок…

Милый Бьорн, надеюсь, я не убила тебя наповал? Старушка и красный воздушный шар – сделаешь побыстрее, ладно?»[lxxv]

Обложка к книге была переделана в соответствии с пожеланием Астрид. Но шарик все же стал не красным, а желтым – это был последний рубеж.

Для тех, кто иллюстрировал книги самой Астрид, было трудно, а порой почти невозможно понять, имеют они дело с писательницей или с издателем. Она давала точные и подробные указания, что и как надо сделать, и ее требования всегда уважали; по личной переписке создается впечатление, что у Астрид были прекрасные отношения с художниками. Кроме того, благодаря ее авторитету у издательства, несмотря на мелкие конфликты, были также прекрасные отношения с правообладателями. Астрид живо интересовалась всем, что связано с иллюстрациями и версткой, сохраняя при этом уважение к авторитету и компетентности художника и не вмешиваясь в процесс, как это бывало с текстами. Оптимальные отношения, способствовавшие плодотворной работе.

Король и королева бранятся

Стояли погожие майские деньки 1964 года. Однако у Астрид Линдгрен и Леннарта Хельсинга завязалась весьма странная переписка. Длинные, в чем-то весьма откровенные письма, заряженные большим напряжением, актуальные и сегодня. Из-за этого разговора кругом словно сыпались искры.