Неизвестная Астрид Линдгрен: редактор, издатель, руководитель

Очень мило с твоей стороны, что ты нашла время для нашей встречи. Стали ли мы после этого лучше друг друга понимать? Не знаю, но надеюсь, что да. Надеюсь, что, по крайней мере, ты не подумаешь, будто в мои цели входит кого-то преследовать. Кто бы там что ни написал, это его личное дело и это исключительно на его совести.

Углубившись в себя, я попытался докопаться, есть ли у меня личная причина, по которой мне так хочется критиковать твои серии. И похоже, такую причину я отыскал. Я вспомнил беседу с Хансом Рабеном об условиях, на которых будет издан мой “Алфавит”. Как он выразился, “такая маленькая и простенькая книга едва ли потянет на больший гонорар”. И она, разумеется, не потянула […]

Так вот, главное здесь, что его слова пролили свет на отношение издательства к детским книгам: простую маленькую книгу для детей написать может кто угодно. И вы пожинали плоды такого взгляда на детскую книгу, когда заказывали сочинителям книг для девочек и детских романов – таким, как вы сами, Анн Мари [Фальк], Ханс П[етерсен] и Уннерстад [Эдит Уннерстад], – помимо их полноценных книг также серии маленьких, простеньких, ни к чему не обязывающих книжек с добротными иллюстрациями, на которых изображены цветные фигурки. Возможно, я ошибаюсь, но, по-моему, вы сослужили плохую службу авторам и иллюстраторам – если не в плане гонораров, то в художественном отношении, – продвигая скверные заурядные книжки.

У меня в столе лежит пять книг – одними недоволен я сам, для других не нашлось подходящего иллюстратора. Если издательство, как ты говоришь, и вправду заинтересовано в моих книгах наравне с более доступными простыми и понятными всем без исключения, то я готов заключить с вами долгосрочный договор – например, сроком на пять лет, исходя из публикации одной книги в год, 8 % роялти от розничной цены и с учетом того, что гонорар художнику платит издательство, а также с гарантированным гонораром мне 5000 крон за книгу».

Надо сказать, что упомянутые Хельсингом 8 % по тогдашним издательским меркам были заоблачными условиями. К тому же в то время проценты отчислялись от розничной, а не от отпускной цены, как сегодня. На этом Хельсинг не остановился, он продолжал критиковать Rabén & Sjögren за традиционализм и чрезмерную осторожность:

«Если 40-е годы, когда мы только начинали, были незрелыми, то сейчас пришло время (во всяком случае, для издательства, которое называет себя прогрессивным и выпускающим качественную литературу) – в том числе и в случае с “маленькими простенькими книжками” – рассмотреть возможность наравне с коммерческой литературой издавать что-то новое и дать возможность публиковаться писателям с новыми идеями.