Неизвестная книга наркома внутренних дел Н. И. Ежова

Террористические настроения уже давно вынашивались в среде бухаринцев-рыковцев.

Вот что показывает по этому поводу участник антисоветской организации бухаринцев-рыковцев – участник бухаринской «школки» РОЗИТ:

«Террор в нашей организации – явление неслучайное. Начиная с момента создания нашей организации, да и гораздо раньше, БУХАРИН среди своих учеников воспитывал и культивировал исключительную ненависть к СТАЛИНУ и к ближайшим его соратникам.

Я не помню буквально ни одного совещания, ни одной встречи с БУХАРИНЫМ, где бы он не разжигал в нашей среде эту ненависть. В связи с этим мне помнится выражение СЛЕПКОВА: “Ненависть к СТАЛИНУ – священная ненависть”. Ненависть к СТАЛИНУ определяла степень преданности к БУХАРИНУ, РЫКОВУ и ТОМСКОМУ.

Результаты этой бухаринской деятельности к началу 1929 года дали уже себя знать. Именно уже в это время среди участников нашей организации начали прорываться активно террористические настроения.

В марте 1929 г. у меня на квартире происходило совещание слепковской группы, на котором присутствовали: СЛЕПКОВ, АСТРОВ, МАРЕЦКИЙ, ПЕТРОВСКИЙ, КУЗЬМИН, САПОЖНИКОВ, ЛЕВИНА и я – РОЗИТ.

СЛЕПКОВ делал доклад по тезисам БУХАРИНА. Он говорил, что политика партии с катастрофической быстротой ведет страну к хозяйственному краху. При этом он особенно подчеркивал, что СТАЛИН является главным виновником. КУЗЬМИН, присутствовавший на совещании, заявил, что наиболее реальный выход из положения – это “убить Кобу”. Это заявление КУЗЬМИНА отражало взгляды большинства присутствовавших. Позднее, в конце 1929 года, террористические настроения и намерения отдельных участников нашей организации получили полное одобрение руководства нашей организации и террор как один из основных методов борьбы против руководства ВКП(б) и в первую очередь против СТАЛИНА, встал в порядок дня.

В первых числах января 1930 г. на даче у СЛЕПКОВА в Покровском Стрешневе состоялось совещание, на котором выступал, БУХАРИН. Из присутствовавших на этом совещании я помню СЛЕПКОВА А., СЛЕПКОВА В., МАРЕЦКОГО, ПЕТРОВСКОГО, АСТРОВА, ЦЕТЛИНА, САПОЖНИКОВА и КУЗЬМИНА.

БУХАРИН, характеризуя пройденный нами путь борьбы с партией, говорил, что ставка наша на завоевание большинства в ВКП(б) бита окончательно, но это не значит, что мы должны сложить оружие. “С изменением обстановки и времени меняется и тактика”, – говорил БУХАРИН и ставил перед нами задачу перейти к более активным методам борьбы.

БУХАРИН прямо сказал, что необходимо немедленно приступить к созданию террористических групп для подготовки террористических актов против СТАЛИНА и его ближайших соратников. Даже к тому времени такая прямая постановка вопроса со стороны БУХАРИНА ни у кого из присутствующих не вызывала никакого удивления.

Большинство присутствовавших приняли эту директиву БУХАРИНА как должное. В подтверждение этого хочу привести выступление КУЗЬМИНА, который тут же, в присутствии БУХАРИНА, выразил готовность убить СТАЛИНА и потребовал оружие. БУХАРИН ответил, что практически этот вопрос должен обсуждаться не на этом совещании».

(Из показаний РОЗИТА от 9 февраля 1937 года).

Это же подтверждает НЕСТЕРОВ:

«Нечего скрывать, что уже в это время для нас было ясно, что осуществление своего влияния на политику партии и правительства возможно только через устранение СТАЛИНА от руководства партией…

Между тем, как с людьми, непосредственно связанными с РЫКОВЫМ, из его непосредственного окружения, БУХАРИН, как и Рыков, также твердо высказывался за террор как метод борьбы, давая прямую директиву на организацию террористических актов…»

(Из показаний НЕСТЕРОВА от 4 февраля 1937 года).

Бухаринцы-рыковцы ставили перед собой задачу свержения советской власти путем устройства государственного переворота. Вот, что показывает по этому вопросу БУХАРИН:

«Зарождение идеи государственного переворота в организации правых надо отнести еще к периоду 1929–1930 гг.

Это было время, когда РЫКОВ был председателем Совнаркома, когда ТОМСКИЙ, РЫКОВ и я являлись членами ПБ ЦК ВКП(б), когда государственный переворот, сводившийся в ту пору к идее дворцового переворота, мог быть осуществлен арестом небольшой группы лиц из состава Политбюро: СТАЛИНА, МОЛОТОВА, ВОРОШИЛОВА, КАГАНОВИЧА, ОРДЖОНИКИДЗЕ».

(Из показаний БУХАРИНА от l4 июня 1937 года).

То же подтверждает АЛЕКСАНДРОВ:

«СЛЕПКОВ говорил, что перед правыми стоит задача добиться власти, использовать это недовольство всеми мерами, вплоть до организации забастовок рабочих и восстаний в деревне.

Установка на восстание как на метод захвата власти получила особенно большое признание в рядах организации во 2-й половине 1929 года.