Неизвестная пьеса Агаты Кристи

— Водитель «УАЗа» В-772 УР, остановите машину! — Пронзительный вой сменился громоподобным голосом. — Водитель «УАЗа» В-772 УР…

— Может, это и не нам вовсе? — хмыкнул Олег, не делая ни малейшей попытки затормозить. — Я, сказать по правде, не имею привычки смотреть на номера тех машин, которые угоняю. Сел да поехал — что мне, молодому, неженатому?

Блеснула его улыбка — и Женя ощутила вдруг такое неправдоподобное облегчение, что даже глаза повлажнели. Он не просто так это сказал, а наконец-то ответил на ее мучительный, невысказанный вопрос! Ч-черт, она даже и сама не осознавала, что эта мифическая жена Олега настолько мешала жить!

— Водитель «УАЗа» В-772 УР, остановите машину! — взревело снова, да как-то уж слишком близко и громко.

Сверзившись с небес на землю, Женя глянула в зеркальце — и заслонилась ладонью: отраженный свет так и хлестнул по глазам!

— Не сдюжим, однако, — озабоченно пробормотал Олег. — «Королла» еще бодрая, а «УАЗ» от жизни порядком устал!

— Может, остановимся все-таки? — заикнулась Женя.

— А потом что? Думаешь, сразу дадут мобильник и разрешат позвонить моему генералу? Пока добьешься толку, мохом обрастешь. А если сдадут какому другому подразделению, худо выйдет мне, бедному! И вообще… что-то здесь не так, не мог сторож позвонить, не мог! — бормотал Олег, терзая педаль газа.

«Выскочи сейчас на дорогу кошка — и все, конец, — подумала Женя, с ужасом впиваясь глазами в бешено летящее под колеса гудроновое полотно. — Хотя откуда тут взяться кошке, в тайге? Разве что тигр, но он ведь не дурак…»

— Водитель «УАЗа» В-772 УР!.. — взревело опять, а потом вдруг прокатилась волна отборного мата, завершившегося словами: — А ну, стой, не то все причиндалы пооборву, сука!

— Несочетаемые родовые понятия! — усмехнулся Олег, но в этот миг джип-преследователь словно прыгнул вперед. Женя успела увидеть взбешенное усатое лицо, а потом «Королла» ГИБДД бортанула их так, что «уазик» завис на левых колесах и несколько бесконечных мгновений так и катил по шоссе, пока не плюхнулся вновь на правую половину, не выровнялся — и не понесся дальше еще быстрее, чем прежде.

— Андрюхин! — заревела ночь сразу на два голоса. — Стой! Стой, гадина! Стреляю!

— Ты не Андрюхин? — Олег мельком глянул на Женю. — Нет? И я нет! Значит, им нужны совсем не мы, а сторож, так, что ли? Не пора ли развеять недоразумение?

Он начал притормаживать, прижимаясь к обочине, но было уже поздно: погоня, похоже, преисполнилась ярости настолько, что оставила всякие компромиссы. Виртуозно извернувшись — на такой скорости это мог проделать только истинный каскадер! — джип внезапно подрезал «уазик». Олег едва успел вывернуть руль и избежать столкновения.

Женя дико вскрикнула, ожидая, что сейчас они опрокинутся в кювет, но «уазик» только подскочил, опять накренился налево и, резко свернув, слетел с шоссе на проселочную дорогу, внезапно вывернувшуюся справа. По сравнению с ней ухабистая грунтовая рядом с дачным поселком казалась американским хайвэем.

— Ну и гад ты, Андрюхин! — прокаркал Олег — ничем иным звуки, вырывающиеся из его горла, нельзя было назвать. — Ссоришься с ментами, так хоть оба моста включи!

Да, «уазик» ощутимо оседал, вдобавок через несколько мгновений сзади раздался звон, а потом звякнуло спереди — и Женя увидела точнехонько посередине ветрового стекла аккуратную дырочку, окруженную паутиной трещин. Поскольку теперь разглядеть хоть что-то сквозь стекло стало невозможно, Олег уткнулся в первый же ухаб, и «уазик» тряхнуло так, что бывшее лобовое стекло рассыпалось на тысячи крошек.

— Не трогай, порежешься! — крикнул Олег, когда Женя попыталась смахнуть их с колен, словно ядовитых насекомых. — Пригнись, сядь на пол!

Она не успела послушаться, как мимо щеки что-то просвистело. Звона стекла она больше не услышала, потому что уже разбилось все, что только могло разбиться, но из «Короллы» раздался довольный хохот, усиленный рупором:

— Андрюхин! Стой! Следующую в башку влеплю!

— Да пробей ты ему баллоны! — проорали из джипа, и совет был принят к сведению: «уазик» подскочил, вывернулся на обочину, резко накренился на нос, словно готовясь к оверкилю, и в это мгновение Олег, перегнувшись, ударил по ручке дверцы и с такой силой выпихнул из машины Женю, что она какие-то мгновения летела по воздуху, прежде чем сырая, холодная земля мощно ударилась в ее распростертое тело.

— Да ладно, все с ней в порядке!

Голос врезался в уши, а под ребро врезалось что-то тупое, но настолько болезненное, что Женя не сдержала жалобного стона.

— Ну вот, я же сказал! — воскликнул тот же голос. — Живая и вполне пригодная к употреблению!

— Заткнись, салага, — пробасил рядом другой голос, и Женя почувствовала, как грубые руки рывком заставили ее сесть.