Неизвестная война. Записки военного разведчика

Ведь не было для нас в Афгане ничего вкуснее, чем эти небольшие пшеничные лепешки! Горячие, с золотистой корочкой и ароматной сердцевиной. На завтрак, обед или ужин. А если приезжали нежданные гости (разведчики с дивизионного разведбата или на заставу поднимался замкомандира 345-го парашютно-десантного полка по спецпропаганде Франц Клинцевич с офицерами из полковой разведроты), то лучшим угощением для них всегда были горячий чай, несколько лепешек и пара банок тушенки с порезанными кольцами лука.

Разбитый тандыр выглядел довольно печально. Еще печальнее выглядели мои бойцы. Да, повар пытался выпекать хлеб в полевой армейской кухне, которая для этого не предназначена. И даже пробовал выпекать хлеб на костре. Вопрос с формами для выпечки решился быстро. Цинк из-под 30-миллиметровых снарядов для автоматической пушки БМП-2 оказался немного велик. Цинк из-под патронов вроде бы подходил по размеру. Но тесто в нем подгорало снаружи, оставаясь сырым внутри. Да и с блинами, которыми повар пытался заменить хлеб, тоже ничего не получалось.

Срочно нужен был новый тандыр! Да где же его возьмешь? В военторге не купишь, в ближайшем универмаге тоже. Тем более что до ближайшего универмага лететь на самолете почти тысячу километров. А самолета на заставе, к сожалению, не было.

Одно радовало: на днях мне исполнилось двадцать два года. То есть был я уже вполне взрослым, серьезным мужиком, который должен был сам уметь решать свои проблемы. Без посторонней помощи.

А еще был у меня заместитель командира взвода — сержант Нигмат Хашимов, на гражданке работавший учителем русского языка в средней школе. Нигмат был старше меня на пять лет. И, конечно же, гораздо опытнее в таких вопросах. Когда я вызвал его на военный совет, он произнес всего два слова: «Хасан» и «бакшиш».

Хасан был командиром поста самообороны из кишлака Калашахи, что располагался в километре от нашей заставы. Да, вызвать его было вполне логично. Ведь Хасан без особых проблем мог заказать тандыр у местных гончаров.

Похоже, Нигмат умел просчитывать ситуацию на пару ходов вперед. К товарно-денежным отношениям с дехканами я был явно не готов. Чтобы получить зарплату за время, проведенное в Афгане, мне нужно было смотаться полк. В Кабул. А это 60 километров от Баграма. Плюс еще десять километров от заставы. Разумеется, ни за какой зарплатой комбат меня в полк бы не отпустил. Так что вместо товарно-денежных отношений нужно было решать вопрос по старинке. С помощью натурального обмена. И здесь на первое место выходил тот самый бакшиш («подарок» на фарси).

Вопрос был только в том, за какой бакшиш местный гончар согласился бы сделать нам тандыр. И где взять этот самый бакшиш?

Разумеется, первым делом мы направились с Нигматом на продсклад. На заставе с бакшишем всегда было небогато. Если и можно было что-то найти подходящее, то только там! К тому же с продуктами на заставе проблем не было. Проблема была с Марь Иванной — старой коброй, которая жила на продскладе. И которая охраняла наши продукты от крыс и мышей. Когда повар открыл дверь на склад, пошипеть на нас она, конечно же, пошипела. Но больше для приличия. Поздоровалась, так сказать. А затем неспешно уползла за коробки с тушенкой и рыбными консервами. И оттуда не показывалась. Хотя и хвост свой особо не прятала.

Мы прошли в дальний угол. Там лежали остатки с прошлого месяца — рыбные консервы. Кое-что по мелочи. Но самое главное — там лежала коробка с офицерским доппайком.

Обычно наш офицерский доппаек шел в общий котел. Но пока я лежал в госпитале, повар почему-то сохранил мой доппаек в целости и сохранности. Это оказалось более чем кстати! Сгущенку я сразу же отложил в сторону. Она была непременным атрибутом наших самодельных тортов для именинников, а потому ни в каких товарно-тандырных операциях участвовать не могла. В коробке осталось десять банок рыбных консервов, несколько банок сыра, сахар. Бакшиш получался довольно хиленький.

И тут неожиданно взгляд мой упал на гильзу танкового снаряда, что стояла у входа в землянку, гордо именуемую казармой. И использовавшуюся в качестве урны. Это могло быть спасением! Другая такая же гильза стояла у канцелярии.

Но эти две гильзы были сделаны из латуни! Каким чудом они оказались на заставе, сказать сложно, но сейчас они могли здорово всех нас выручить. Ведь местные умельцы делали из латуни красивые тарелки, кувшины и украшения. А потому среди ремесленников латунь ценилась довольно высоко.

В голове моей уже выстраивалась цепочка натурального обмена: гильзы — ремесленникам. Ремесленники — нечто — гончарам. Гончары — нам — тандыр! Но без Хасана в этой сложной схеме было не обойтись!

На молчаливый вопрос своего зама я ответил кивком. Нигмат подошел к углу нашей столовой. От нее вся чарикарская зеленка была как на ладони. Снял с плеча автомат и четырежды выстрелил в небо над постом Хасана. Это был сигнал выхода на связь. Красивые звездочки трассирующих пуль словно в замедленной съемке перелетели над кишлаком Калашахи и упали на поле перед Джарчи и Петавой.