Неизвестная война. Записки военного разведчика

P.S. Когда вертолет с разведчиками третьей разведывательно-десантной роты баграмского разведбата приземлился на аэродроме, его уже ждали. За несколько минут сосну разобрали на веточки. Так в Новый 1987 год почти в каждом подразделении в окрестностях Баграма появилась своя маленькая новогодняя «елка». А значит, появилась частичка настоящего праздника. И дома. Откуда взялись эти сосновые веточки, знали немногие. Но никогда и никому об этом не рассказывали.

О чем не пишут в боевых уставах

12 мая 1987 года под Чарикаром при выходе на задачу попал в засаду отдельный разведвзвод первого батальона нашего полка. Тяжело ранен был мой друг, командир взвода Женя Шапко (почти через три месяца, 6 августа, командир отдельного разведвзвода 1-го мсб 180-го мсп лейтенант Евгений Валентинович Шапко скончается в Кабульском госпитале, так и не приходя в сознание). Четверо разведчиков погибли (командир разведотделения Курочкин Владимир Александрович из Рязанской области, наводчик-оператор Сасин Василий Михайлович из Закарпатья, пулеметчик Голдыщук Иван Иванович из Ивано-Франковской области и разведчик Азизов Хусен Ятимович из Таджикистана). Остальные почти все были легко или тяжело ранены. В строю осталось только трое.

Я в это время проводил в полку сборы с молодым пополнением по альпинизму. Начальник штаба полка Герой Советского Союза подполковник Руслан Султанович Аушев приказал мне принять Женькин взвод. И готовить его к очередной войсковой операции. Где она будет проходить, мы тогда не знали. Но то, что операция будет серьезная, догадывались. Уже по тому, что руководить этой операцией должен был лично командующий 40-й армией генерал Громов.

Времени, чтобы набрать новый взвод и хотя бы мало-мальски его подготовить, у меня было мало. Всего одна неделя. Хорошо еще, что замкомвзвода у меня был толковый и грамотный сержант Тарыгин Валерий Андреевич. Без его помощи мне не справиться. Но практически весь взвод пришлось набирать из молодого пополнения. Ребята прослужили в Афганистане меньше месяца. Боевого опыта — ноль. И это меня очень беспокоило.

Уже через неделю в составе армейской группировки мы выехали из Кабула под Гардез. И далее за Алихейль. Поначалу задача казалась нам совсем несложной. Всего-то нужно было выйти на пакистанскую границу в районе древнего Шелкового пути. Занять близлежащие горки и просидеть на них почти месяц. Тем временем за нашими спинами афганская пограничная бригада должна была оборудовать укрепрайон. И надежно перекрыть один из основных маршрутов доставки братьям-моджахедам оружия и боеприпасов.

Действительно, ничего сложного. Красивые места, сосновые леса на склонах гор, родники и множество небольших озер повсюду, чистейший горный воздух и небольшие дожди после обеда — курорт, да и только. Проблема заключалась в том, что братья-моджахеды прекрасно понимали, чем будет чревато для них взятие под контроль Шелкового пути афганскими пограничниками. А потому всячески мешали нам наслаждаться местными пейзажами.

Сначала были обычные обстрелы. В первые дни на позиции моего взвода прилетало по 13 реактивных снарядов каждые 4 минуты, с 6 часов утра до 6 вечера. Затем интенсивность обстрелов РС заметно снизилась, но стал доставать духовский миномет. А потом и горная пушка.

На позиции соседнего 345-го гвардейского парашютно-десантного полка духи ходили в атаку. Средь бела дня.

Нам было немного полегче. Но и моим разведчикам доставалось — регулярно приходилось выносить раненых, сопровождать группы «водоносов» и бойцов из комендантского взвода, которые спускались к вертолетной площадке за боеприпасами и продовольствием, выполнять другие боевые задачи.

Не секрет, что командир разведвзвода должен командовать командирами отделений, организовывать взаимодействие с приданными и огневыми средствами, управление и обеспечение боевых действий — одним словом, заниматься командирской работой. Я же довольно часто вынужден был брать в руки снайперскую винтовку или автомат. И выполнять задачи, более свойственные рядовым разведчикам, чем командиру. Это было неправильно! Но я прекрасно понимал, что мои ребята еще не совсем готовы к реальной боевой работе и что им нужно дать хотя бы немного времени освоиться. У меня же за плечами были четыре года военного училища, год переподготовки, почти год в Афганистане, несколько месяцев командования отдельным разведвзводом во втором мотострелковом батальоне. К тому же оба моих дедушки погибли в годы Великой Отечественной войны, и для себя я решил, что все мои бойцы обязательно вернутся домой живыми — чего бы мне это ни стоило!

Проблема заключалась в том, что между моим желанием и реальностью всегда стояло одно небольшое «но» — выполнение поставленной боевой задачи. И меня постоянно преследовала мысль о том, что я что-то делаю неправильно. Ведь командир должен командовать, а не воевать как обычный солдат. Ведь именно этому меня учили и для этого готовили.