Неизвестные Стругацкие. От «Града обреченного» до «"Бессильных мира сего» Черновики, рукописи, варианты

В описании кабинета Парасюхина упоминается „огромный письменный стол с огромным письменным прибором“ и тут же подается недоумение Манохина. Причем в рукописи оно звучит так: „…представления не имею, откуда он это-то припер…“, а в изданиях: „…представления не имею, откуда прибор…“ То есть в первом случае недоумение по поводу стола и прибора, а во втором — только по поводу прибора. Оторвавшаяся пуговица с манжеты рубашки Манохина в черновике ускользает в унитаз, что несколько странно и маловероятно, а вот правка „в рукомойник“ ставит все на свои места: вполне можно расстегивать манжеты, чтобы помыть руки, и уронить оторвавшуюся при этом пуговицу в рукомойник.

Мордехай Мордехаевич (Матвей Матвеевич) в черновике значится как Мордка Мордухаевич.[17] О нем же говорится: „Он из тех знаменитых евреев, которые способны вызвать приступ острого антисемитизма у самого Меира Кахане или даже у теоретика сионизма господина Теодора Герцля“. В черновике вместо Кахане и Герцля значатся Шимон Перес и Жаботинский. И названы в черновике фамилии во фразе: „В кухне становится черным-черно, как в известном письме известного писателя известному историку“. Это Астафьев и Эйдельман.

Бальдур Длинноносый в черновике назван Бальдуром Одноруким, а река Ташлица — Ташлинкой. Мэр ошибочно называет Мытарина не Васей, а Сашей Козловым.

В классификации неедяк о классе „Отшельников“ говорится: „Желающие слиться с природой. Торо и прочее“. Авторы правят окончание: „Руссо, Торо, все такое“.

Орудие, которым Мытарина били по уху „дикобразы“, описывается в черновике так: „Возьми велосипедную цепь. Туго обмотай изолентой в четыре-пять слоев“. Авторы правят количество слоев изоленты — „десять-пятнадцать“.

Мэр заявляет Носову, что беспорядки после концерта Джихангира оцениваются в общем и целом: первоначальный черновик — „тысяч на двадцать пять“, правка черновика — „тысяч на двадцать“, публикации — „тысяч на пятнадцать“. Итэдэшники первоначально назывались индивидуалами.

Несколько раз в черновике Георгий Анатольевич Носов называется Георгием Антоновичем. А обращается он в черновике к Мытарину не „ваша светлость“, а „князь Игорь“. Повар Ираклий Самсонович в черновике зовется Самсоном Амазасповичем и приносит он не „белый соус к биточкам“, а „соус ткемали“.

Костюмчик на хомбре был не „ворсовый“, а „варсовый“. Может быть, АБС попытались придумать какую-то новую ткань, но „бдительный“ корректор это исправил?[18]