Неизвестные трагедии Великой Отечественной. Сражения без побед

В целом в течение января – февраля 54-я армия так и не смогла выполнить поставленных перед ней задач. Рассредоточив свои силы в широкой полосе наступления, она прорвала оборону противника лишь на отдельных участках, продвинулась на глубину 2–4 км, но развить успех не смогла.

Ответ на вопрос, почему наступление провалилось, находим в рассказе солдата-пехотинца Николая Николаевича Никулина, опубликованном в «Аргументах и фактах» и в журнале «Новый часовой» под названием «Станция Погостье. Холодная зима 42-го»: «В армейской жизни под Погостьем сложился между тем своеобразный ритм. Вечером подходило пополнение, утром, после редкой артиллерийской подготовки, солдаты шли в атаку и оставались лежать перед железнодорожной насыпью. Двигались вперед черепашьим шагом, пробивая глубокую борозду в снегу, да и сил было мало, особенно у ленинградцев. Снег стоял выше пояса, убитые не падали, застревая в сугробах. А немцы, в теплых дзотах, все рассчитали и все предусмотрели и бьют, бьют, как в тире. Однако и у вражеских солдат было не все так, как нам казалось. Недавно немецкий ветеран, участник тех боев, рассказал мне о том, что среди пулеметчиков их полка были случаи умопомешательства. Не так-то просто убивать людей ряд за рядом, а они все идут и идут, и нет им конца.

Не все выдерживали страшное напряжение боя. Были дезертиры, были «самострелы», ранившие себя, чтобы избежать опасности. Такие расстреливались перед строем. Обстановка была крайне жестокая. Трудно подходить с обычными мерками к событиям, которые тогда происходили.

Много я видел убитых до этого и потом, но зрелище Погостья зимой 1942 года было единственным в своем роде. Трупами был забит не только переезд, они валялись повсюду. Штабеля трупов у железной дороги выглядели пока как заснеженные холмы, и были видны лишь тела, лежащие сверху. Позже, весной, когда снег стаял, открылось все, что было внизу. У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании – в гимнастерках и ботинках. Это были жертвы осенних боев 1941 года. На них рядами громоздились морские пехотинцы в бушлатах и широких черных брюках. Выше – сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку в январе – феврале 1942 года. Еще выше – политбойцы в ватниках и тряпичных шапках (такие шапки давали в блокадном Ленинграде). На них – тела в шинелях, маскхалатах, с касками на головах и без них. Здесь смешались трупы солдат разных дивизий, атаковавших Погостье в первые месяцы сорок второго года. Страшная диаграмма наших «успехов».

Железным гребнем начальство прочесывало тылы дивизий, посылая в бой писарей, поваров, кладовщиков и даже солдат из орудийных расчетов артиллерии. Но и они быстро сгорали в боях… Мне приходилось видеть убитых красноармейцев с палкой в руках, к которой был привязан штык. С таким первобытным оружием солдат посылали в атаку! Винтовок не хватало»[217].

Ежедневное, ежечасное нахождение рядом со смертью настолько ожесточило людей, что они уже не видели ничего противоестественного в использовании тел погибших врагов для того, чтобы выжить самим. Имеются свидетельства очевидцев того, как красноармейцы устраивали привал на замерзших трупах немецких солдат, или как аллея немецких мертвецов, воткнутых попеременно головами или ногами в снежный наст, окаймляла путь наступления наших частей[218].

С другой стороны, немецкие солдаты устраивали заграждения в траншеях и заборы из убитых и закоченевших на морозе красноармейцев. Те из немецких солдат и офицеров, кто воевал в районах Невы, Погостья, Волхова, помнят своеобразные указатели в минных проходах из частично уже превратившихся в скелеты мертвых красноармейцев, по которым ориентировались саперы-подрывники, посты наблюдения и подслушивания, боевые разведгруппы и дозоры[219].

Одновременно с 54-й армией Ленинградского фронта 7 января, не дожидаясь сосредоточения всех частей, перешел в наступление и Волховский фронт. Но форсировать Волхов удалось лишь двум батальонам 1002-го стрелкового полка 305-й стрелковой дивизии 52-й армии и воинам 376-й и 378-й стрелковых дивизий 59-й армии. В боях за прибрежные населенные пункты соединения армий понесли большие потери. Только 2-я ударная армия потеряла около 3000 человек убитыми и ранеными уже в первые полчаса наступления. Такой результат был закономерен. Так, 23-я стрелковая бригада полковника В.И. Шишлова начала наступление без минометных дивизионов. Две роты танков 160-го отдельного танкового полка, предназначенные для поддержки наступления бригады, прибыли только в 15.00 7 января и форсировать Волхов не могли вследствие отсутствия переправ. В результате бригада потеряла 50 человек убитыми и 302 ранеными, не имея продвижения вперед[220].