Неизвестный Фридрих Великий

После этих нововведений он снова двинул свою армию против Австрии, и вскоре австрийцы снова потерпели поражение от прусских войск в Шотузицком сражении. И тогда Мария Терезия по совету Англии заключила с Пруссией мир, по условиям которого Фридрих получил Верхнюю и Нижнюю Силезию и графство Глац. В боевых действиях между Пруссией и Австрией наступила пауза на два года, во время которой Фридрих активно занялся обучением и переустройством армии, прежде всего кавалерии. Король сознавал слабость военной системы в Европе вообще и в Пруссии в частности, он писал: «Римляне не знали дезертирства, без чего не обходится ни одно из современных войск. Они сражались за свой очаг, за все наиболее им дорогое; они не помышляли достигнуть великой цели позорным бегством. Совершенно иначе обстоит дело у современных народов. Несмотря на то, что горожане и крестьяне содержат войско, сами они не идут на поле битвы, и солдаты должны быть набираемы из подонков общества, и только при помощи жестокого насилия их можно держать в строю». Поэтому он делал, что мог, и начал с конницы: кавалерия была полностью реорганизована. Именно кавалерия стала настоящей преторианской гвардией у Фридриха Великого. Здесь не практиковали физические наказания, зато щедро поощряли храбрость и инициативу, это была настоящая элита армии. Была введена новая форма: черные чикчиры, доломан и ментик, черная шапка-мирлитон (Fluegelmuetze) с серебряной кокардой. Всего было сформировано десять новых полков.

«Фридрих верхом на коне», автор неизвестен

Участник Семилетней войны граф Ипполит Гибер[71] (1743–1790), французский маршал и известный военный писатель, отмечал: «В одной только Пруссии офицеры и солдаты обладают уверенностью в лошади и смелостью в управлении ею, так что они составляют как бы одно целое с ней и проводят в жизнь древнее сказание о кентаврах. Только там видны на маневрах шестьдесят – восемьдесят эскадронов силой действительно в 130–140 коней каждый, составляющих крыло всей армии; только там можно видеть восемь-десять тысяч всадников, производящих атаку на несколько сот сажен в совершенном порядке и после остановки начинающих подобную же атаку против предположенного, внезапно появившегося в новом направлении противника».

Денисон Джордж Тэйлор в своей книге «История конницы» писал: «Еще никогда в древней или современной истории, даже в ходе войн Ганнибала или Александра Македонского, кавалерией не были совершены столь блестящие операции, которые можно было бы сравнить с деяниями конников Фридриха Великого в его последних войнах. Секрет их успеха заключался в тщательной подготовке отдельного солдата, в постоянных маневрах больших масс конницы, в доверии к сабле и в пламенной энергии, а также в тщательной расчетливости великих военачальников, командовавших ею»[72].

В „Idees pratiques sur la cavalerie” генерал граф де Рошфор (Le g'en'eral de Rochefort, 1799–1863) пишет: «Зейдлиц, которому Фридрих обязан большей частью своих успехов, был такой ловкий и энергичный всадник, что не мог допустить, чтобы кавалерийский офицер попал в плен, пока он на коне. Это было им как-то высказано, когда он в чине ротмистра сопровождал короля. Фридрих, от которого ничего не ускользало, услышал это замечание и решил испытать Зейдлица. Случай не замедлил представиться. Свита проходила по мосту; дойдя до середины его, король остановился и, обращаясь к Зейдлицу, который был со всех сторон окружен лицами свиты, сказал: «Вы говорите, что кавалерийский офицер никогда не может быть взят в плен, это замечание бесспорно храброго человека; бывают, однако, случаи, когда можно бы сдаться без всякого бесчестья. Предположим, например, что мы ваши враги; вы, конечно, и не попытались бы пробиться. Что же сделали бы?» Зейдлиц с быстротой мысли дает шпоры лошади, бросается в реку и без всякого повреждения возвращается к свите; затем, кланяясь королю, говорит: «Ваше величество, вот мой ответ».

Фридрих Вильгельм фон Зейдлиц (Friedrich Wilhelm von Seydlitz, 1721–1773)