Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс!

В то время, когда рабочие, ослепляемые слезоточивым газом, под пулями полиции и охранников компаний бились за осуществление элементарного права – права на союз и коллективный договор, ФДР занял нейтральную позицию. Монополии требовали, чтобы против забастовщиков были брошены федеральные войска. ФДР отказал. Председатель КПП Дж Льюис страстно изобличал Рузвельта как предателя интересов рабочих, бессовестного растратчика собранных по грошам и врученных президенту в 1936 году профсоюзных средств. КПП выдвинул серьезное обвинение: Рузвельт и Гопкинс срывают попытки вовлечь в профсоюзы рабочих, занятых WPA и PWA. Президент наконец отреагировал на обращения справа и слева броской фразой: «Чума на оба ваших дома!» Льюис образно ответил: «Мало приличествует тому, кто ел у стола рабочих, кому давали приют в рабочем доме, проклинать с равной горячностью и прекрасной беспристрастностью рабочих и их противников, сошедшихся в смертельной схватке». ФДР внес поправку – он имел в виду экстремистов с обеих сторон. Как не любил он брать свои слова обратно, тут пришлось! Объективно Рузвельт выступал против того, чтобы рабочее движение заняло подобающее ему по силе место в демократической коалиции, на которую опирался и чья поддержка обеспечила его переизбрание в 1936 году Именно этим, а не тем, что Джона Льюиса считали за неукротимый нрав «Хью Лонгом рабочего движения», объяснялись нараставшие трения между президентом и КПП. Ни один представитель трудящихся не занял поста ни в кабинете, ни в ведомствах «нового курса».

ФДР оказался далеким от нейтралитета, когда конфликт труда и капитала стал решаться на путях «итальянских забастовок». В разгар борьбы рабочих автомобильной промышленности в 1937 году он с нескрываемым высокомерием бросил: уровень их сознания «детский», а «итальянские забастовки, вне всякого сомнения, являются незаконными». Президент взял на себя смелость говорить от имени всей страны: «Итальянские забастовки чертовски непопулярны, и в конечном счете лидеры рабочего движения поймут, что рабочие не смогут достигнуть многого, если они сейчас станут непопулярными в глазах громадного большинства населения страны. Для этого, возможно, потребуется года два». В 1939 году Верховный суд запретил «итальянские забастовки» как противоречащие американской конституции.

Ожесточенные сражения на фронте труда и капитала совпали с новым экономическим кризисом осенью 1937 года. К лету 1938 года производство сократилось на треть, количество безработных увеличилось с 4,9 млн. в 1937 году до 9,6 млн. к лету 1938 года. Упал доход фермеров, подскочило число заявок о предоставлении пособий. Кризис опрокинул надежды «нью-дилеров», что они на верном пути. Еще в 1935 году, выступая в Чарлстоне, Рузвельт заверял: «Да, мы стоим на правильной дороге, не случайно избранной, мои друзья, не в результате поворота цикла, а мы сознательно избрали это направление. И пусть никто не говорит вам иного». Теперь республиканцы издевались над пророчествами ФДР. Внешне он был невозмутим. Когда на очередной пресс-конференции осторожно напомнили эти слова, президент спокойно ответил: «Меры, принятые нами тогда и сводившиеся главным образом к фискальной политике и заправке насоса (росту государственных расходов. – НЯ.), совершенно очевидно принесли ожидавшиеся результаты».

В узком правительственном кругу ФДР не смог скрыть крайнюю растерянность. Почва уходила из-под ног. Вице-президент Гарнер бестактно напомнил Рузвельту, что в кампании 1936 года он обещал сбалансировать бюджет в ближайшие годы. «Я пятьдесят раз говорил, – почти истерически закричал ФДР, – что в 1938 финансовом году бюджет будет сбалансирован. Если вы хотите, чтобы я повторил это, я могу сказать то же самое еще раз или пятьдесят раз!» Конгресс был настроен враждебно. Все главное, что предложил Рузвельт в 1937 году, было отвергнуто: помощь сельскому хозяйству, введение максимальной рабочей недели и минимальной заработной платы в промышленности. Пустили под откос грандиозный план ФДР – создать семь новых региональных управлений для развития и использования естественных ресурсов по типу TVA.

Нанеся поражение президенту, довольные сенаторы и конгрессмены летом 1937 года разъехались на каникулы. Взбешенный ФДР в речи 17 сентября указал: правительство руководствуется идеалом, который «делает понятными требования рабочих о сокращении рабочего дня и повышении заработной платы, требования фермеров получать стабильные доходы, требования громадного большинства бизнесменов избавить их от разрушительной конкуренции, требования всех покончить с таким порядком, часто ошибочно именуемым «свободой», который дает возможность горстке населения извлекать более чем терпимую долю у остального населения». Ранней осенью он совершил поездку по стране, обращаясь непосредственно к избирателям.

Рузвельт сообщил, что на 12 ноября он созывает чрезвычайную сессию конгресса, чтобы преодолеть тупик.