Неизвестный Сухой. Годы в секретном КБ

Когда Симонов в 1983 году принял ответственность за работу ведущего в стране ОКБ-51, оно было в полном расцвете своего интеллектуального потенциала. Квалификация и численность конструкторов, производственников и испытателей как ОКБ, так и трех серийных заводов, выпускавших наши самолеты, существенно повысилась. В ОКБ кипела работа. Команда Главного конструктора Николая Григорьевича Зырина успешно трудилась над модернизацией семейства выпускаемых в Комсомольске-на-Амуре Су-22. Главный конструктор Евгений Сергеевич Фельснер со своими помощниками в этом году добился принятия на вооружение Су-24М, производства Новосибирского авиазавода, и получил Звезду Героя. Исполняющий обязанности Главного конструктора Юрий Викторович Ивашечкин при поддержке заместителя Генерального конструктора Самойловича завершил государственные испытания и отладил серийное производство Су-25 на Тбилисском авиазаводе. К приходу Симонова обратно в ОКБ из министерства новый истребитель Су-27 под руководством Главного конструктора Алексея Ивановича Кнышева прошел совместные испытания и серийно выпускался в новой компоновке на ДМЗ.

Генеральный конструктор Симонов начал руководить единственным направлением, которым Сухой не занимался, — спортивными самолетами. И спортивные Су стали лучшими в мире.

Теперь ежегодные защиты дипломных проектов в конференц-зале КБ проходили под председательством Симонова. Я как представитель выпускающей кафедры МАИ обычно сидел рядом с ним. Его вопросы студентам всегда были понятны. И вообще он производил впечатление очень вежливого и простого в общении человека.

Однажды после защиты дипломных проектов Михаил Петрович пригласил меня пообедать. Теперь его столовая помещалась в конце «дубовой аллеи», недалеко от кабинета Генерального, где раньше располагалась весовая бригада. За единственным длинным столом уже сидели несколько его замов, Хозяин сел во главе стола. Борщ из супницы каждый наливал себе сам. Ели все молча. Второе разносила официантка. Генеральный в это время просматривал иностранный авиационный журнал. Даже за обедом он продолжал работать.

Для обсуждения результата очередной защиты и ее оценки Государственная комиссия в полном составе спускалась на этаж ниже в кабинет Генерального. Здесь все было так же, как и у Павла Осиповича. Только у окна на полу на подставке с роликами стоял огромный глобус, который раньше стоял у нас в конференц-зале. На узком столике у стены между окнами стояли модели Су-26 и Су 27. Во время нашего обсуждения прошедшей защиты Михаил Петрович два раза звонил в ЛИС и получал доклад о ходе уникального в то время беспосадочного перелета двух истребителей Су-27 по маршруту Москва — Дземги — Москва, протяженностью 15 440 км с четырьмя дозаправками в воздухе и дозвуковой скоростью.

Еще в 1977 году, когда я руководил в нашем ОКБ дипломным проектированием, в числе моих студентов оказались два очень смышленых парня, которых распределили в отдел общих видов. С Мишей Погосяном и Владимиром Барковским я был уже знаком по их докладу на Студенческой научной конференции МАИ, где я председательствовал на Самолетной секции. Они выступали от студенческого научного кружка, которым руководил известный на Самолетном факультете инженер Кузнецов, ранее руководивший Самолетным студенческим конструкторским бюро. Тема их доклада была «Разработка самолета с ромбовидным крылом». Миша Погосян был старостой кружка и делал основную часть доклада. Предложенное ими крыло представляло собой сочетание переднего высокорасположенного крыла прямой стреловидности с задним низкорасположенным крылом обратной стреловидности. Консоли обоих крыльев соединялись, увеличивая жесткость всей конструкции. Я поощрял экстравагантные проекты студентов и утвердил им задание на дипломный проект — истребитель с ромбовидным крылом Все это мне напомнило мои студенческие годы. Студенческий научный кружок «Треугольное крыло» и мой дипломный проект «Истребитель-перехватчик с треугольным крылом».

Теперь уже как руководитель дипломного проекта я сидел в отделе общих видов за столами Миши Погосяна и Володи Барковского, просматривал их пояснительную записку. Смотрел поляры самолета и прочностные расчеты агрегата. Подписывал большие ватманские листы общего вида и компоновки, схемы членения и агрегата, стапеля сборки агрегата и плаката по исследовательской части проекта. И наконец, писал отзывы руководителя проекта. Ребята защитились отлично и успешно работали в отделе общих видов. Когда в последующие годы я приходил в их отдел консультировать новых дипломников, они с гордостью рассказывали мне о своих успехах в работе и с удовольствием помогали моим новым студентам. Миша Погосян очень быстро осваивал все тонкости работы авиаконструктора-проектировщика, со временем возглавил отдел общих видов и стал первым заместителем Генерального конструктора.