Некоронованные короли Америки

Хэмфри быстро стал одним из самых, влиятельных членов правительства Эйзенхауэра. Хорошо знающие закулисную жизнь Вашингтона журналисты Пирсон и Андерсон в книге, посвященной деятельности правительства республиканской партии, писали о Хэмфри: «Его влияние чувствовалось повсюду. Его кабинет стал неофициальным проверочным пунктом правительственной политики. Главы других министерств скоро поняли, что, прежде чем являться с предложениями в Белый дом, следует заручиться поддержкой Хэмфри. Сам Эйзенхауэр однажды сказал о своем министре финансов: «Когда выступает Джордж, мы все слушаем…» Эйзенхауэр даже предложил Хэмфри участвовать в заседаниях Совета национальной безопасности, решающего вопросы военной и внешней политики, хотя присутствие на этих заседаниях министра финансов не предусмотрено статутом совета. И, несмотря на то что Хэмфри в совете не голосовал, его влияние на президента в совете, как и в кабинете министров, было очень ощутимо». Даже после ухода с поста министра Хэмфри продолжал направлять многие действия вашингтонской администрации, встречаясь с президентом в неофициальной обстановке.

Снова помогла «охота на перепелок».

«Трагедия состоит в том, — заявил профсоюзный лидер У. Рейтер, выступая перед безработными весной 1959 года, уже после возвращения Хэмфри в Кливленд, — что политику правительства Эйзенхауэра определяют не министры, а Джордж Хэмфри во время их совместной охоты на перепелок в имении Хэмфри».

Разумеется, заняв пост министра финансов, Хэмфри использовал его прежде всего для собственного обогащения. Первый раз он запустил руку в государственную казну, еще ни разу не побывав в служебном кабинете. Получив назначение на пост министра финансов, официально занять который он должен был 20 января 1953 года, Хэмфри 16 января подписал с правительством контракт, который принес фирме, возглавлявшейся самим Хэмфри, прибыль в 20 миллионов долларов.

Но это был лишь первый куш. В дальнейшем Хэмфри стал действовать еще более нагло. Так, например, он предоставил весьма щедрую налоговую льготу, размером около 27 миллионов долларов, нефтяной компании «АРАМКО», нимало не стесняясь тем обстоятельством, что его собственная компания «М. А. Ханна» владела значительным количеством акций «АРАМКО».

За время пребывания Хэмфри на посту министра финансов стоимость акций компании «М. А. Ханна» повысилась на 120 миллионов долларов, капитал другой его компании — «Нейшнл стил» увеличился на ПО миллионов. В период, истекший с момента вступления Хэмфри на пост министра финансов; до 1956 года, когда он ушел с этого поста, стоимость акций возглавляемой им компании «Ханна Коул энд айрон» подскочила с 46 миллионов долларов до 441,5 миллиона.

Уже в период пребывания в Белом доме Джона Кеннеди властям под напором общественного мнения пришлось заняться расследованием махинаций Хэмфри. Пытаясь вывести своего приятеля из-под удара, экс-президент Эйзенхауэр решил за него поручиться. «Если министр Хэмфри совершил бесчестный поступок, — заявил он публично, — то вы можете меня распять на кресте и втыкать в меня гвозди». Несмотря на столь очевидную готовность к самопожертвованию, продемонстрированную генералом, расследование все же состоялось.

Заметая следы, отставной министр действовал на манер мелкого шулера. Как только стало известно, что комиссия приступает к работе, администраторы фирмы «М. А. Ханна» просто-напросто… сожгли все документы за тот период, когда их хозяин возглавлял министерство финансов.

Федеральный правительственный ревизор заявил: кто-то уничтожил документы, свидетельствующие о том, что фирма «М. А. Ханна», которую возглавлял бывший министр финансов Джордж Хэмфри, нажила громадные прибыли на сделках, связанных с запасами стратегических материалов.

Правительство не смогло выяснить, кто приказал уничтожить документацию этой компании. Тогда было решено «допросить» Джорджа Хэмфри и его сына Джильберта.

Такой «допрос» действительно состоялся. Летом 1962 года Хэмфри по просьбе сенатской комиссии по делам вооруженных сил явился в Вашингтон. По сообщениям американской печати, вел он себя на заседании по меньшей мере нагло. Хэмфри знал, с кем имеет дело. «Ребята» — так обращался он к членам комиссии, часто не давая сенаторам задать вопросы. Хэмфри перебивал их и подчас не очень-то вежливо спорил. Заседание ничего не дало. Развязное поведение Хэмфри объяснялось просто. Кому-кому, а ему-то доподлинно известно, что сами допрашивавшие его сенаторы замешаны в темных махинациях.

Однако полностью спрятать концы в воду отцу и сыну Хэмфри не удалось. То, что выплыло наружу, свидетельствовало: насчет креста и гвоздей генерал-президент бухнул опрометчиво!

Туго набивая свои карманы, Джордж Хэмфри не забывал в то же время и о партнерах — среднезападных предпринимателях. Делал он это, конечно, не из человеколюбия. Просто он отлично понимал, что удержаться на поверхности в жестокой конкурентной борьбе с предпринимателями Уолл-стрита ему одному не под силу, он нуждается в поддержке банков и компаний Среднего Запада.