Некромант против тьмы

Митька прячется ко мне за спину. Поглядываю за ним краем глаза. Хоть парень и остался без меча, но мало ли, может у него за пазухой зачарованный нож припасён. От этих деревенских можно ожидать всего, чего угодно.

– Чего это вам? Чего это вам? – снова взвивается серая белка и показывает на свою рыжую товарку, которая сидит на дереве. – Мы тут первые были. Люди нам достанутся. Потому что…

– Ты вообще молчи! – перебивает её заяц. – Твой род последним будет, если мы что делить вздумаем.

– А твой первый что ли? – с вызовом спрашивает енот.

Митька дёргает меня за рукав. Угрозы от него не исходит – только страх, поэтому я не оборачиваюсь.

– Чего тебе?

– Некромант Ксандр, – шепчет парнишка, – а чегой-то зверушки ругаются?

– А это никакие не зверушки, – отвечаю я.

Хозяева леса – лешие, обернувшиеся лесными животными, продолжают спорить. И делят они не то, кому мы достанемся на обед. Они делят власть. И эта тема близка мне, как никому другому.

Делаю шаг вперёд и поднимаю обе руки вверх, привлекая их внимание.

– Кто тут главный?! – громко спрашиваю я.

Ссора на миг прекращается. Лешие смотрят на меня. Переглядываются. А затем ссора возобновляется с утроенной силой.

– Я глава леса! … Нет, я! … Нетушки! Я главный!

Хмыкаю. Я оказался прав. А значит, можно работать.

Судя по тому, что я когда-то читал в учебниках по низшей нечисти, лешие живут общинами, где каждая семья сама по себе. Но главный по лесу у них есть всегда.

Здесь же вышло так, что его нет. Отсюда и разлад, и договориться зверушки не могут. Странный, заколдованный лес. Зато всё – мне на руку!

– Давайте я стану вашим главой, – предлагаю я, – раз вы определиться не можете.

Делать я этого, конечно же, не собираюсь. Быть главой леших в лесу это как после руководящей должности грузчиком устроиться. Но мне нужно лишь подлить масла в огонь: перессорить леших ещё больше. И нечистые не разочаровывают.

– Тебе нельзя! Нельзя! Нельзя! – визжит серая белка, услышав мои слова.

– Права она, нельзя тебе, – поддакивает енот и поясняет: – Главным в лесу может стать только леший. А ты… – он присматривается, и я чувствую исходящее от него дуновение магии. – Ты даже не человек, – заключает енот, – и уж точно не леший.

– Вот-вот! Не глава! И не леший даже! – поддакивает серая белочка и, зажмурив глазки, добавляет: – А мяско! Мягкое, сочное мяско!

– Вкусно, – говорит енот, – и полезно.

Зверушки прекращают спор и разом поворачиваются в нашу сторону.

– Поедим? – спрашивает енот, облизываясь.

– Поедим! Поедим! Поедим! – раздаётся со всех сторон.

Редкостное единодушие.

Звери даже замолкают все хором. И все вместе начинают обращаться в кровожадных леших.

Оппа! На это я не рассчитывал!

* * *

Позади тихо матерится Митька. Он уже поднял из травы меч и стоит во всеоружии, направляя меч то на одного, то на другого лешего.

Вот наивный. Он и правда думает, что мы вдвоём сумеем справиться с хозяевами леса? Мечами? Ага, как же. А чего сразу не голыми руками?

Лешие, хоть и низшая нечисть, но не самые глупые создания. Они не кидаются на нас всем скопом – они используют магию.

Заяц, а теперь это толстый мохнатый леший с длинными обвисшими ушами и короткими пухлыми конечностями, плотоядно ухмыляется, сверкая кривозубой пастью, и гулко топает обеими ногами, нелепо подпрыгивая на месте. Повинуясь его команде, из-под земли поднимаются длинные плети корней. Взвившись вверх и покачиваясь, словно зачарованные индийским йогом змеи, они изгибаются, нацеливаясь, и молниеносно выстреливают в нашу сторону.

Я успеваю срубить одну плеть. Подпрыгнув, пропускаю под ногами вторую. Третью отбиваю рукой…

Позади слышу звуки ударов, а затем громкий крик Митьки. Его схватила плеть!

Но корней слишком много. Я не успею справиться со всеми.

Воспользовавшись маневром «зайца», я топаю по земле, пуская под густой травяной настил короткий импульс тёмной магии. Он, словно заточенный бумеранг, перерезает связь лешего с природой, и корни безвредно опадают на землю.

Лешие взвывают с досады.

Оборачиваюсь. Митька сидит на земле, потирая ушибленный зад.

– Вот твари! – ругается он, поднимаясь на ноги.

Понятно. Жить будет. И будет бороться, что ещё лучше.

– Ну что, говорить будем? – предлагаю я, поворачиваясь обратно к лешим.

Разговариваю с ними, а сам готовлюсь отбить следующую атаку. И не зря.

– Будем. Как только поедим, – отвечает мне енот и командует серой белке: – Лови их, убогая!

Теперь лешачка лишь отдалённо напоминает белочку. У неё длинные кривые ноги с проплешинами покрытые шерстью, коротенькие руки, похожие на звериные лапы, и два длинных передних зуба в беззубом рту на безобразном лице.

– Сделаем, – отвечает та и поднимает руки вверх.

Я чувствую, как лес вокруг окутывает магией. Сильна же эта кроха. А выглядит совсем уж безобидной, даже… – верно лешие её называют – убогой.

Но кроха использует свои способности, и лесные кроны шумят так, будто на лес налетел ураган. Ветви начинают колыхаться во все стороны, и солнечный свет мигает, как от стробоскопов.