Некромантия. Практическое пособие

— За дело, — мой Холин говорил спокойно, и могло показаться, что все уже отболело, но иногда старые шрамы ноют в плохую погоду, а у нас вон — гроза.

— Я и не отпираюсь. Но ты зря орал в лицо отцу и демостративно хлопнул дверью, когда он предложил тебе поискать невесту поприличнее. Не жалеешь?

— Ты же знаешь, что нет. Я теперь, можно сказать, почти счастлив.

— Практически без денег и с ненормальной работой с ненормальным графиком? Жизнь вдали от семьи тебя испортила…

— Угу, а тебя жизнь в непосредственной близи к ней.

— Я слегка разочарован.

— О, это не новость. Представь себе мое разочарование, когда вместо набора “Юный алхимик”, который я просил на именины, мне вручили сопящий комок и пытались уверить, что брат лучше, чем возня с реактивами.

Ясен рассмеялся.

Загудел магфон, и я едва не подпрыгнула, испугавшись, что это мой, и меня сейчас с позором обнаружат. Но нет.

— Да, Став, — сказал мастер. — Хорошо, сейчас. Ясен, мне пора. Как всегда, не рад был повидаться.

— Взаимно, братец.

— Все же любопытно, что стало с мисс Хасин, после того как вы так скоропостижно расстались?

— Понятия не имею, — ответил младший Холин. Не знаю, как мастер, а вот я ему не поверила.

Я долго сидела мышью и выжидала, пока все проявления жизни исчезнут из коридора. Со стороны танцевального зала была слышна музыка, с улицы в стекло дрожала гроза. Вельта прислала сообщение, что добралась, и картинку с расколотым, но радостно скалящимся черепком. Я вздохнула. Мне вздохнули в ответ. Художественно и с театральным надрывом. Раз, другой. Похолодало. Дальний от меня угол стекла порос морозным узором. Штора пошевелила кистями, изображая приветствие. Снова вздохнули.

— Проявись уже, — произнесла я с толикой силы, обреченно размышляя о том, что заговор от сглаза стоит выжечь у меня на языке.

— Добрый вечер, — белесая полупрозрачная харя высунулась из стены, следом просочилось облако псевдо-тела. Не-живой свернулся на подоконнике кольцами, как огромная змея с отдаленно человеческим лицом, оплыл и превратился в грузную пузатую фигуру со сложенными на груди рудиментарными ручками.

— Что надо?

— Грубиянка, — оскорбился призрак, выпустил щупальце и смахнул несуществующую слезу.

— Не нравится — проваливай. Если нет, тогда подбери отростки, холодно.

От не-живого тянуло стылым сырым подвалом. Стекло там, где он обосновался, затянуло изморозью почти наполовину. Сущность была старая, вон как форму меняет, наверняка еще из строения, над которым павильон возводили, но не агрессивная, значит хватает эмоций на подпитку, общительная(ный).

— Ты откуда здесь?

— Не скажу, — пискляво закокетничал не-живой и прикрылся веером.

— Могу по-другому спросить.

— Ты ведьма, не спросишь.

— Некромант.

— Из тебя сейчас некромант, что из воробушка дракон. Не то что эти вон, матерые. Полный зал магов, а бегают только двое.

— Может еще и за тобой?

— Дура я что ли? Там другой. А твой вкусный, хоть и страшный. — Призрак выпустил длинный язык и облизал себе лицо, сделавшееся оттдаленно похожим на Холина. Я пустила в гада мелким пульсаром. — Эй, жалко что ли? Я, может, тоже конфетки люблю.

— Следила?

— Скучно же. Меня из подвала выжили, а здесь новое все, неуютно. Пришли, барьеров понаставили, не пролезть, место мое любимое рисунками изгадили и творили всякую дичь.

Мне сделалось не по себе: энергетическая оболочка не-живого, реагируя на эмоциональный отклик от произошедшего события, непроизвольно меняла форму, и у этой формы вытягивались из подобия головы острые уши, а проступившие длинные волосы смыкались в глухой капюшон плаща, кривился в крике рот и шипы прорастали из груди.

— Какую дичь? — не выдержала я и все испортила: стоит вам заинтересоваться и из этих тварей не выжмешь ни капли информации.

Не-живой осклабился, распахнув пасть до несуществующих ушей, расплылся лужей и утек с подоконника. Раздался надрывный стон, а потом сквозь штору просунулась харя с выпученными в притворном ужасе глазами.

— Ой, что покажу! — и расхохотался.

Я выпутала из складок платья магфон и отправилась в полумрак коридора следом за меняющим очертание и хихикающим в предвкушении пятном. В нише эркера, зловеще подсвечиваемое вспышками молний, лежало тело. Я приподняла подол, чтобы не испачкать платье в крови, натекшей из перерезанной шеи, и подошла поближе. Служащий, ливрея и рубашка были расстегнуты, на голой груди чья-то рука тонким острым лезвием идеально изобразила печать поднятия.

— Муахахаха! — провыло мне прямо в ухо. Я на рефлексе жахнула “отрицанием”. Призрак рассыпался серебром, ручьем уполз в тень и, показав, из стены длинный раздвоенный язык, убрался.

В руке задергался магфон. Ник был незнакомый, но я ответила.

— Ливиу, ты где?

— Смотрю на труп, мастер Холин.

— Я даже не удивлен, — сарказм на максимум и прежде, чем отключиться: — Став, ты продул.

Глава 12