Некроманты-криминалисты

— Я уже старая, мне в принципе не может быть легко, а вот ему плохо, — махнула она старческой рукой на Анисима. — Здоровье слабое.

— В смысле? — обернулся Анисим.

— У тебя человеческая болезнь, запах чую, — махнула она рукой у себя перед носом. — Для вампира неопасная, но человеческую печень и селезенку изнутри убивает. Оттого и еда не на пользу. Походить тебе надо вампиром месяца три, а то и погода, чтобы вывести болезнь.

— А вот я всегда чувствовал, что после ипостаси вампира я себя лучше чувствую… Я ночью всегда вампиром сплю, а сегодня… — внезапно согласился с бабкой Анисим, взглянув многозначительно на Лилю. — Останавливаемся, от тварей мы уже далеко, а после надо бы на трассу выбираться.

Лиля свернула с дороги и остановилась. Девчонки сразу бросились к роднику, промыв и наполнив водой найденную в багажнике пустую бутыль, в которой Анисим держал запас омывающей жидкости для лобового стекла. Достали овощи, фрукты, копчености и сыр, порезали и сообразили бутерброды, пока бабка и Анисим собирали какие-то травы. Через пятнадцать минут все были готовы выезжать.

Я снова обнюхал бабку. Прошло уже больше часа, а бабка чувствовала себя хорошо. Даже подозрительно хорошо, заявив, что кости не ломит, и в ногах сила появилась. Ну, возможно жемчужина обладала каким-то омолаживающим эффектом. Я не знал, подействовала бы жемчужина против твари Запретных Земель, но вреда от нее точно не было.

Я решил, что бабку пора ввести в курс дела и подготовить к путешествию по трассе.

— Бабка, это моя невеста, — представил я Корнелию. — У нас скоро свадьба. И мы купили дом. Ты поедешь с нами, нянчить правнуков. Так что про козу забудь, а за кошкой, курами и вещами я потом съежу, когда тут войнушка закончится. Не умрут за пару дней. А теперь оборачивайся волком и не смей, слышишь, не смей оборачиваться в человека, пока не приедем в город, даже если нас остановят и потребуют от тебя принять человеческую ипостась. Даже если это будут военные! Неизвестно, сколько тварей нас будут ждать на трассе. Ты не некромант, ты не сможешь увидеть их глазами, их можно только почувствовать в себе, когда тварь уже вселилась.

Бабка охнула, уставившись на нас с Корнелией, очевидно услышав только про невесту.

— Внучка, значит? Ну дай хоть я тебя обниму! — она тепло и радостно обняла Корнелию. — С правнуками-то так не рискуй больше, а то ведь не дождусь! Какая ж ты красавица! — расчувствовалась она. — Ну, открывайте мне ваше корыто, волчицей-то мне все равно где спать.

— Все, хватит сантиментов, по машинам, будем прорываться к военным, мне за их спинами как-то спокойнее, — проворчал Анисим. — А я, кстати, тоже ваш внук. Не совсем ваш, но точно ему брат, — он помог волчице подняться в багажник. — Так что не провороньте, мадам, свое счастье и в моем лице.

М-да, это еще неизвестно, кто у кого украдет бабку, моя точно с него не слезет, пока не вылечит, будет носиться с ним, как курица с яйцом.

Глава 17

Нет, я знала, что у меня должны открыться какие-то центры, но не думала, что все будет настолько болезненно. Зря проигнорировала добрый совет, переждать это время дома. Время, когда падают розовые очки с глаз и вся подноготная мировой скорби обрушивается на бедное сознание. Сначала нам, молодым, советовали пройти адаптацию, привыкнуть к новому состоянию, научиться ставить блоки, чтобы притупить чувствительность. Но я ж великая герцогиня Форсе, мне ли отступать перед трудностями?

Тот же Анисим — клинический случай. Не понимаю, как в одном теле может ужиться столько несочетаемого дерьма? По нему психиатр плакал. С веревкой и мылом. Он то страшно ревновал Алана к отцу, завидуя их сходству и теплым отношениям, то искренне радовался, что у него есть брат, уверенный в том, что тот обязан принять его, какой он есть, то бесился, что Алан смог урвать меня, завидную невесту, то казнился муками совести, что подсыпал нам слабительное, за каким-то чертом решив разбавить нам бочку меда дегтем, то он сердечно прощал всех и прощается со всеми, приговорив себя к могильному склепу…

При этом гаденыш не любил меня ничуть, ему Лиля нравилась больше. Я была для него так, медалька, отличительный знак, этакое признание в обществе, которое, опять же, никуда ему не упиралось. Но даже переспав с ней этой ночью, он всю дорогу пытался загнать себя в угол. То дети у него будут больными, потому что кровь у него порченная, то как он, бедненький, будет жить с женой, умнее его, то расстраивался, что в постели недостаточно хорош, раз она не льнет, как я к Алану.

А Лилька какова, а?! Вертихвостка! Попал мужик — бери в ежовые рукавицы. То она любит, то не в ее вкусе, то ей, видите ли, еще покопаться надо.

Вот такие они были разносторонние.

Ну не дебилы?

Как меня от обоих крутило, просто мочи не было терпеть. И это все началось в гостинице, когда я стала демоном в полном смысле слова. С открывшемся каналом ментальной магии. Три магии одновременно: огненная, ментальная и магия Некроса.

Как вообще такое возможно?