Некроманты

Одинцов оглянулся, ища глазами хаски. Девчонка должна была крутиться где-то около, ждать, пока он уйдет, чтобы нырнуть в свое тело. Он постоял возле ее норы, вслушиваясь в лесное безмолвие, добежал до обледенелого тела, заглянул в лицо, однако мертвец был, видно, из лежалых. Его смерзшаяся физиономия и человеческую-то напоминала не слишком. Почувствовав, что силы на исходе, Игорь прыгнул в нору. Мертвый волк так и остался лежать. На него с нижних ветвей сыпалась и сыпалась желтая хвоя.

На выходе ждала повеселевшая секретарша и встревоженные Сашки. Вокруг них кружили врачи. Ожившего депутата следовало поскорее перевести из заплеванного приемника в палату, чтобы пресса не пронюхала, что такого человека возвращали в столь неподобающих условиях.

Мунин рванул за врачами – допросить успокоившуюся секретаршу, Хугин сунулся было помочь эксперту подняться, но Одинцов махнул ему: «Иди, работай». И остался сидеть на полу, приходя в себя. Как бы там ни было – преступник уже получил по заслугам. А хаски, верно, из опаски упустила время и тоже навсегда осталась в лесу. Значит, и здесь их скоро найдут – «ходунками» или коматозниками. Технически – еще живыми. Но правда была в том, что несколько минут назад некромант Одинцов убил двоих.

Захотелось на подгибающихся ногах добраться до лифта, заползти как в укрытие в палату к Лешке и отлежаться там – хоть на полу, – потому что делу их – конец. Теперь можно было написать в отчете, что преступники планировали захват тела. Исполнители мертвы, а заказчиков вычислять будут уже не опера и эксперты, а совсем другие службы.

Игорь встал, отряхивая лацканы пиджака от слюны и жалея, что не потратил секунды на «улыбку Одинцова». Сапожник без сапог. А теперь еще и без пиджака.

– Игорь Ярославич, – радостно крикнул Мунин из двери, торжествующе потрясая телефоном. – Взяли маньяка, тепленьким. На «Скорой» в больницу везут.

– Не таким уж тепленьким, – пробормотал Одинцов. – Не придет в сознание ваш убийца. Он умер в лесу. Так что дождется «ходунком» или «овощем» суда, а потом на устранение пойдет.

Мунин заметно расстроился, и инициативу перехватил вошедший за напарником Хугин.

– Так что, закрываем дело, Иггорь Ярославич?

– Закрывай, Саша, – едва слышно проговорил Одинцов.

Облегчить работу полиции неизвестный некромант не торопился. По базам не проходил. Документов при нем не оказалось. Единственное, что удалось накопать – фрагмент стертого отпечатка большого пальца, оставленный подозреваемым в соседней области на месте подобного убийства при помощи стрихнина четыре года назад. Зато дедовский метод опроса любопытных бабулек дал вполне конкретный результат. Знавший все тонкости работы некроманта Одинцов очень четко – с точностью до двух кварталов – очертил район, где должна находиться «лежка». Полицейские обошли несколько дворов и отыскали-таки достаточно любопытную даму преклонных лет, которая указала нужную квартиру.

Естественно, снято жилье оказалось на вымышленное имя. Обстановка не отличалась богатством, но среди убогой мебели выделялись дорогой тренажер и большая упаковка пищевых добавок. Волк, видимо, следил за собой. Отыскались ампулы с ядами, запас шприцев, карты, разрисованные красным и черным карандашом, фотографии, даже копии медицинских карт – преступник тщательно готовился к встрече со своими жертвами.

Одинцов только мельком оглядел комнату. Все эти карты и снимки не рассказали ему ничего нового. Гораздо больше сказал длинный темный волос, прилипший к нижней части умывальника. Едва ощутимый цветочный аромат в ящике комода. А еще – дырочки от кнопок на пустой стене напротив «рабочей», увешанной копиями и картами района.

Стараясь скрыть смятение, Игорь склонился над столом, где были разложены найденные в квартире медикаменты, сделал вид, что выбирает скрининг-тест для определения состава веществ в ампулах.

Но в висках пульсировала только одна мысль: хаски жива. Она продержалась в лесу больше двадцати минут, дождалась, когда он выйдет, вернулась, после чего была в состоянии не только пускать пузыри и мычать – добралась до дома, уничтожила следы своего пребывания, взяла вещи и исчезла. Волос не в счет. Не знай Одинцов о хаски – не обратил бы на него внимания. Все-таки Волк был привлекательным мужчиной, у которого помимо преступной жизни могла быть и личная.

Но сейчас Одинцов мог поклясться – девушка-хаски, молоденькая некромантка, выдерживавшая в лесу дольше самых здоровых и талантливых мужчин, работала вместе с волком, жила с ним, но сбежала, как только запахло жареным. Тщательно просмотрев карты, он понял почему.

Она не была убийцей. В ее обязанности входило дотащить «мороженого» до норы и затолкнуть туда, пока напарник удерживает хозяина тела. Видимо, заказ находился далеко в снегах, поэтому волк и не выполнил его сам – боялся, что с ношей не успеет вернуться. А молоденькая хаски с такими способностями за пятнадцать минут добежит до…