Некрономикон. Аль-Азиф, или Шепот ночных демонов

Таким образом, здешние скрижали давали полное руководство по подготовке к самому глубокому познанию, наделяя человека всем для него необходимым. Все многочисленные упражнения по овладению своим телом и чувствами, а также по самым началам последующего проникновения в окружающее, были описаны подробнейшим образом. При этом особо подчеркивалось строжайшее соблюдение очередности этапов, отступление от которой или поспешность якобы сводили все старания на нет и вообще были пагубны. Я попытался прикинуть, сколько же времени может потребоваться на прохождение всех этапов, и отметил про себя, что я, пожалуй, еще не готов встать на этот путь. Ведь меня сейчас увлекали другие тайны. Однако возможность продлить свою жизнь была весьма заманчивой и достойной приложения стараний. Тем более что первые же упражнения с помощью лампы неожиданно дали хорошие результаты. Мне удалось унять некоторые жалобы своего естества, отчего мое самочувствие в самом деле улучшилось, а также наполовину рассосать один из шрамов. Эти результаты были просто поразительны и не укладывались в голове, но они ясно доказывали то, что все, что я здесь увидел и о чем узнал, не было ни сном, ни обманом.

Три месяца, проведенные в храме за изучением текстов и в упражнениях, пролетели как три дня. Запечатлев в памяти все письмена и овладев, на мой взгляд, началами познания, я решил покинуть мудрых и благословенные руины Вавилона и отправиться домой. Ибо у меня были свои планы, а к познанию, по словам Мудрейшего, можно было вернуться позднее.

Проезжая мимо раскопок, посещаемых мною раньше, я заметил в одном месте большое оживление. Стоило мне подъехать ближе, мне тут же сообщили, что с одной из стен, на которой не было никаких изображений, неожиданно осыпался слой песчаника. Вся открывшаяся поверхность была испещрена странными знаками, которых раньше не видели даже мудрые. Я подъехал к стене и, увидев изображенное на ней, понял, что мне придется здесь задержаться. Знаки представляли собой двойные ряды точек, расположенных последовательными группами разного количества: от одной до семи. Чередование этих групп было самым беспорядочным, не содержа на первый взгляд никакой системы повторений. Но я, как и глядя на любые письмена, почувствовал, что эти последовательности точек отнюдь не беспорядочны. И конечно же, посетив свой давно пустовавший шатер, с наступлением сумерек вернулся сюда с лампой.

И лампа вновь не подвела меня. Едва отблеск ее пламени упал на поверхность плиты, я сразу увидел закономерность. Она касалась не количества точек в группах, а взаимного расположения этих групп в рядах, причем не по горизонтали, а по вертикали. И брать нужно было не один двойной ряд, а сразу три сверху вниз. Закономерность была совершенно четкой и очевидной: здесь явно были написаны слова. Но вот соотнести эти комбинации точек с буквами мне даже с помощью лампы удалось далеко не сразу. Мне приходилось по несколько раз просматривать каждый отрезок, чтобы они обрели в моей голове осмысляемые очертания. Однако после того как я уяснил себе их систему, дело пошло значительно легче. Сначала я очень обрадовался, так как передо мной явно предстали следы еще одной расы тех, кто приходит и уходит. О таком обильном пополнении моей копилки я и не мечтал. Но по мере того как я вчитывался в этот текст, во мне начали закипать те самые чувства, которые я ощутил три с лишним месяца назад, слушая рассказ о похищении мудрых. И в течение трех дней, потребовавшихся мне для прочтения всего здесь написанного, я едва держал себя в руках – столь чудовищным показалось мне отношение к людям тех, кто оставил здесь эти надписи.