Некто Рвинский

– Продажи – это на любителя, – заметил старик в больших роговых очках с толстыми линзами. – Я лучше буду монстров валить в играх и бонусы зарабатывать. Есть! – вскрикнул он, неожиданно, стукнув кулаком по столу. – Ещё один готов.

От его компьютера доносились постоянные звуки выстрелов и отчаянные вопли.

– Все мужики лентяи и халявщики, – не вызывающим возражения тоном, заявила бодрая старушка. – Попробуйте поработать кооператором.

С пулемётной скоростью она стучала по клавиатуре, набирая текст.

– Может, копирайтером? – заметил лысый мужчина.

– А какая разница, всё равно мозоли набивать надо.

– Смотри, Верка, не перетрудись, а то и сзади появятся, – подмигнул старичок в панамке, и все дружно засмеялись.

– Кто бы говорил, – язвительно усмехнулась старушка. – У тебя, Ваня, они уже давно должны там быть. Ты же сам рассказывал, что даже ночью валютой торгуешь.

Старичок обиженно почесал седенький затылок.

– Вот вредная натура.

– А я вот просто на пенсию живу, – спокойно произнёс моложавый пенсионер в бейсболке и тёмных очках.

Все с удивлением посмотрели на него.

– Так ты Женя уже, наверное, просветлённый? – усмехнулся лысый мужчина.

– Основное заблуждение – это то, что просветление есть, – невозмутимо отозвался тот.

– Да я всегда знал, что ничего подобного нет, – махнул рукой лысый.

– Основное заблуждение – это то, что просветления нет.

– Ну, тогда я не понимаю, есть оно или нет?

– Основное заблуждение – это то, что ты думаешь, что тебе непонятно, – поправил моложавый очки.

Мужчина в задумчивости погладил лысую голову.

– Выходит, я не знаю, что мне понятно? Нет, я прекрасно знаю, что ничего не понимаю, – довольно улыбнулся он.

– Наоборот, ты прекрасно понимаешь, что ничего не знаешь, – моложавый повернул бейсболку козырьком назад.

Мужчина замолчал и, даже, прекратил нажимать клавиши у ноутбука. Экран загорелся синим цветом.

– Ну вот, – сказала старушка в платочке. – Мишка тоже просветлел. Жить, теперь ему придётся на одну пенсию.

Пенсионеры сочувственно засмеялись, весело качая головами и обмениваясь комментариями.

В ветвях могучих тополей шумел ветерок, гоняя по парку клубки невесомого пуха. Иногда, можно было заметить скачущую по деревьям любопытную белку, безбоязненно спускающуюся вниз, чтобы взять из человеческих рук угощение.

Вдоль узких аллей равномерно стояли деревянные лавочки с резными спинками, на которых мирно разместились любители электронных гаджетов. Молодые люди студенческого вида, в кожаных тужурках и узких сапогах с высокими голенищами, чинно прогуливались под ручку с молоденькими гимназистками в длинных платьях. Неторопливо ходили родители с детьми, часто бегающими по зелёным лужайкам за местными птицами.

По кустам шныряли с авоськами небритые личности в стареньких трико и кедах на босу ногу. Они часто останавливались около металлических урн, изображающих неведомых животных с открытой пастью, и долго ковырялись там.

– Коля, ну как успехи? – спросила старушка у подошедшего мужчины с сеткой, доверху набитой разнокалиберными смартфонами.

– Да сегодня, в основном, одноразовые, – пожаловался тот, почёсывая недельную щетину. – И ни одного ноутбука.

– Мне комп новый нужен, – сказала женщина. – У старого процессор барахлит, и матрица накрывается.

– Ладно, как будет стоящее, я тебе шепну. По знакомству, хорошую скидочку сделаю.

– Николай, сколько сегодня заработал? – окликнул его старичок в панамке. – На ящик вискаря хватит?

– Не знаю, – попробовал тот взвесить на руке сетку. – Килограмм, может, не хватает. Да ты же знаешь, я завязал, на машину, теперь коплю.

– Конечно, – согласно кивнул старичок, поправляя съехавшую панамку. – Без авто тебе тяжело таскать.

– Да не то слово, – усмехнулся небритый. – Бывает, мешок целый насобираешь и не знаешь, что делать. Я же не Дед Мороз.

– А что, бородёнку отпустишь и на утренниках подрабатывать будешь, – засмеялся старичок. – Только снегурочку надо. Зинка, пойдёшь к Николаю в напарницы?

– Шёл бы сам, старый. Будете петь дуэтом, у тебя голос подходящий.

– Так я весь новый год вкалывал, – усмехнулся старик. – Вот, только не помню, как в бане очутился.

– В женской, наверное?

– Oх-х, Зинка, – старичок восхищённо покачал головой и, замолчав, усиленно застучал по клавиатуре.

Окончательно выяснив, что в шахматы здесь никто не играет, мы неторопливо отправились на экскурсию по тенистым аллеям парка.

Моё внимание привлекли бегающие трусцой люди в трикотажных костюмах. На голове у них громоздилась странная конструкция, состоящая из наушников с антенной и небольшим планшетом перед глазами. Казалось, что они ничего не должны были видеть, однако, люди уверенно вписывались в любые повороты.

Я попробовал встать на пути, но женщина в старомодной синей курточке ловко увернулась и побежала дальше.

– Скажите, что это? – спросил я у отдыхавшего на лавочке мужчины с похожим приспособлением. Он снял его с головы и, теперь тыкал пальцами в светящийся экран.

Мужчина с подозрением взглянул на меня, осторожно пытаясь убрать прибор за спину.