Нелегал

Только очутившись в квартире на Екатерининском канале, Джурич Моран позволил себе и своему «подопечному» перевести дух. Он тщательно запер дверь, по два раза перепроверил, хорошо ли держит замок, после чего взял Авденаго за руку и утащил в кабинет.

— Сядь, — приказал он.

Авденаго без сил повалился в хозяйское кресло.

— Нет, встань, — передумал Джурич Моран. — Принеси вина. И стакан. Нет, два стакана. Ты тоже будешь пить.

Авденаго поплелся на кухню. Ноги у него подкашивались, в животе было пусто, там поселился сосущий холодок. Теперь его точно поймают. И посадят навсегда. Громила, грабитель. Моран не станет за него заступаться. А хоть бы и стал: наличие сообщника будет означать, что их действовала целая шайка. Отягчающее обстоятельство. Можно лет на десять загреметь.

Он уныло вернулся в кабинет, держа бутылку и два стакана. Джурич Моран ткнул пальцем и пропихнул пробку внутрь бутылки. Проделал он это так ловко, что стало очевидно: Моран открывает сосуды подобным образом уже не первый год.

— Можно бы и штопором, — проворчал Авденаго.

— Где ты видел у меня штопор? — возмутился Моран. — Дилетант! Разливай вино. Не на себя, а по стаканам.

— Я понимаю, что по стаканам.

— Я уточняю на всякий случай, — заметил Моран. — Другая, менее неблагодарная скотина, уже сказала бы мне спасибо за заботу.

Авденаго осторожно поставил бутылку на пол и вдруг закричал:

— Спасибо! Спасибо, Джурич Моран! За все спасибо — и что в криминал меня втянули, и что ругаете беспрерывно, и что под грузовик хотели бросить!

Моран помолчал, рассматривая его как некое странное насекомое, а потом спокойным тоном попросил:

— Покажи руки.

— Что? — ошалел Авденаго.

— Просто покажи руки. Я ничего тебе не сделаю. Просто покажи.

Авденаго протянул к нему руки. Моран уставился на них с интересом.

Потом зажег лампу и повернул ее так, чтобы лучше осветить ладони Авденаго.

— Кольцо, — сказал Моран. — Мда. Можешь опустить руки. Разлей вино по стаканам и подай мне один стакан. Один, ровно один. Второй возьми себе и выпей. Тебе дозволяется сесть.

— Тут только кресло, а в кресле — вы, — напомнил Авденаго.

— Тебе дозволяется сесть на пол, скрестив ноги, хоть у некоторых народов подобная поза и считается неприличной, — сказал Джурич Моран.

Авденаго спросил:

— А можно я лягу?

— Можно.

Авденаго растянулся на полу, блаженствуя почти против собственной воли. Он невероятно устал.

— Подними ногу, — сказал Моран.

— Не понял, — Авденаго повернул голову и посмотрел на хозяина.

Лампа освещала лицо Морана снизу, и оно было похоже на безглазую маску.

В провалах глазниц плавала немая тьма.

— Подними ногу, — повторил Моран. — Я непонятно выразился?

— Не буду я ногу поднимать! — возмутился Авденаго. — Я устал. Вы издеваетесь?

— Я никогда не издеваюсь без надобности, — торжественно объявил Моран.

— Возможно, у вас есть какая-то надобность, вот вы и издеваетесь, — стоял на своем Авденаго. — Я без того сегодня навыполнял ваших идиотских приказов выше крыши.

— Как ты назвал мои мудрые приказы? — В голосе Морана послышалась угроза.

Но Авденаго вдруг решил, что терять ему нечего. Он приподнялся на локте и повторил:

— Ваши мудрые приказы я назвал идиотскими! Вы меня подставили.

— Использовал, — мягко поправил Моран.

— Так использовали, что мне теперь один путь…

— Именно, — перебил Моран. — Не вижу ничего страшного. Ты ведь выбрасываешь старые мочалки, когда они уже ни на что не годны?

— По-вашему, я — старая мочалка?

— Приблизительно.

— Нет, — сказал Авденаго решительно.

— Что? — Моран приподнялся в кресле. — Мне показалось, или ты мне перечишь?

— Я не старая мочалка.

— А кто же ты?

— Человек, — сказал Авденаго.

— Твоему тону не хватает уверенности, и я вполне понимаю твои сомнения.

— Я человек, и точка.

— Это бунт?

— Нет.

— Хорошо, — сказал Моран. — В таком случае, продолжим беседу. Кольцо по-прежнему у тебя на пальце?

— Да.

— Подними ногу.

— Нет.

— Ясно, — сказал Моран и помрачнел.

Авденаго выпил сразу полстакана вина. С грустью подумал о том, что теперь не скоро выйдет из этой квартиры. Если вообще когда-нибудь выйдет. А припасы скоро закончатся. Джурич Моран не станет обременять себя походами за картошкой. Небось, по ресторанам таскаться начнет, предоставив своему рабу полную свободу подохнуть с голоду.

— Это неправильное кольцо, — сказал Моран. — Можешь оставить себе. Проклятье!

Он сам налил себе еще вина и вдруг грустно улыбнулся. Совсем по-человечески.

— Видишь ли, — сказал Моран, — несколько дней назад я был в том магазинчике и рассматривал разные блестящие побрякушки. Мы, тролли, даже и высшие, из Мастеров, чрезвычайно неравнодушны к блестящим вещицам. Обычно наш интерес бывает вполне невинным, нам достаточно созерцания. Иными предметами, правда, мы непременно должны обладать, но таких предметов, как правило, очень немного. Я как раз размышлял над тем, что мне следовало бы подавить твою волю. Ты становишься неприятным вольнодумцем, что само по себе создает дискомфорт, а при определенных обстоятельствах может быть опасным.

— И вы решили подставить меня? — тихо спросил Авденаго.