Нелюбимые

В машине я разглядываю свои джинсы: на левом колене замечаю небольшое темное пятно и долго пытаюсь его стереть пальцем. Когда оно исчезает, я делаю глоток кофе, запрокидываю голову и закрываю глаза. В кармане несколько раз вибрирует телефон, но я не достаю его, чтобы ­какое-то время ничего не читать и не видеть. Я вспоминаю вчерашнюю встречу с Аней, как по ее щекам катились слезы, когда я ей говорил самые важные слова, которые больше никому и никогда не говорил. Мне становится приятно и легко оттого, что вчера мы встретились и я еще сильнее понял, как сильно ее люблю. Когда машина заезжает в туннель, я смотрю на фонари и вновь чувствую вибрацию входящих сообщений, на которую не обращаю внимания, а потом телефон начинает звонить — скидываю входящий от Сереги и бросаю трубку рядом. Такси едет по Плющихе, и я замечаю за окном дом, который вчера горел. Верхние этажи полностью черные, а на земле лежат обугленные железные металлические конструкции, рядом с которыми стоит репортер и ­что-то рассказывает на камеру. Таксист сбавляет скорость и чуть наклоняется к рулю, чтобы увидеть масштаб пожара, а когда дом остается позади, прибавляет газа. Телефон снова начинает жужжать. Водитель наблюдает за мной через зеркала, и я принимаю вызов.

— Уже еду в офис, — с ходу отвечаю я, а Серега сразу же перебивает:

— Ты видел?

— Кого?

— Новость! Кого… — говорит Серега.

Я не понимаю, о чем он, но отвечаю:

— Я этот пожар вчера вживую видел.

— Блять, какой пожар?

— Дом на Плющихе, а ты о чем?

— Блять, я про другое.

— Про что?

— Про тебя!

— А что я? — Мне становится немного волнительно, и я ставлю кофе в подлокотник.

— Ты не читал «Адовое кольцо»?

— Нет, а что там?

— Зайди посмотри.

— Сейчас зайду.

Скидываю Серегу и захожу в телеграм, где вбиваю в поисковике название канала: «Адовое кольцо». Появляется аватарка с изображением памятника Юрию Гагарину, который одет в рваные джинсы и яркое худи в логотипах LV. Под названием канала горит число подписчиков, которое приближается уже к ста пятидесяти тысячам. Я жму на название, перехожу в канал, резко ощущаю, как сильно сжимается сердце, и начинаю кашлять. На экране фотография, на которой я запечатлен на диване. Я целую Аню в шею — глаза ее закрыты, голова чуть запрокинута, а левая рука свисает, касаясь пола кончиками пальцев. Наши лица полностью открыты, маски лежат на ковре. Я двумя пальцами приближаю изображение и перехожу к описанию.