Нелюбовный роман (СИ)

Манифестанты, оказывается, требовали от графа, чтоб он поддержал более достойного претендента на императорский престол. Может быть, того, у которого уже есть сын, может быть, того, кто имеет больше прав – тут Севель не разобралась. Для неё всё это звучало совершенно чудовищно: как это вообще можно – требовать, чтоб на троне сменился правитель, попахивает изменой, причём тягчайшей из возможных, как язык-то вообще повернулся! Она сперва даже не поверила в происходящее. То есть понятно, сумасшедших хватает, кто-нибудь вообще может потребовать, чтоб солнце светило по-другому и небо поменялось местами с землёй. Кто угодно может проорать что угодно, но никто ж в здравом уме такое не подхватит.

Хотя, по идее, обеспокоенность народа отсутствием наследника понять можно – это ведь страх перед будущим. Жизнь и так нелегка, полно народу, кто едва сводит концы с концами, есть и те, кто утонул в нищете по самую макушку (Севель сама ещё недавно была из таких) – а если станет ещё хуже, и к тому всё идёт? Что тогда? Что ждёт государство, если его величество скончается? У ныне правящего государя сына нет, только дочери. И это означало, что впереди гражданская война – его величеству для этого даже умирать не надо, достаточно ослабеть.

В конце концов, государь – пример для всех своих подданных. Если он не способен обеспечить династии мужского наследника, увы, это заставляет в нём усомниться.

Газеты молчали о сути требований, а о выступлениях в графстве упоминали скупо. Они эту информацию подавали как бы между делом, как что-то незначащее. Потом, правда, Севель заподозрила неладное, потому что пресса не говорила даже о том, что она сумела увидеть собственными глазами в окна особняка. Той многолюдной демонстрации словно бы и не было, но ведь она была! И слух о полномасштабном восстании против императора набирал силу. Даже слуги живо обсуждали то, что у двоюродного брата его величества недавно родился сын, а у графа Агер-Аванда, родственника императора по женской линии, было целых два. И сколько бы его ни подозревали в измене государству, последнего факта это не меняет.

А у самого императора – по-прежнему ни одного сына.

Спрашивать, правда ли это, и действительно ли государя станут менять, было страшно. Вроде как ты, спрашивая, допускаешь, что такое может быть. Поэтому у служанок Севель не интересовалась, к высокородному супругу или его матушке тем более не обращалась и просто слушала. Слушала изо всех сил. И поэтому краем уха зацепила спор графа и графини-матери, тем более что спорили они очень громко и при открытых дверях библиотеки – почти на весь этаж.

Разговор шёл как раз о беспорядках.

– Это совершенно невозможно контролировать. Всё рушится, и считаю, угроза идёт с какой-то конкретной стороны. Кто-то их направляет. Узнаваемая тактика.

– Ты подозреваешь заговор.

– Да, безусловно, заговор! Очередная хитрая игра. Только пока непонятно, чья именно. И ещё вопрос: что с этим делать?

– С первым совсем просто: подумай, кому выгодно. Это же очевидно и просто. Вот тебе и виновный.

– Нет, нет, матушка. Так не получится. Нельзя сходу обвинять в заговоре возможных претендентов на престол. Это опасно и бессмысленно. Мне нужно знать того, кто стоит за конкретными беспорядками, а это может быть кто угодно из сторонников любого претендента, а может, и обоих сразу.

– Вот и ищи по этому принципу! Кто держится обоих – тот, вероятнее всего, он и есть.

– Ох, тебе всегда хочется упростить, но так не выйдет, матушка. Не выйдет. Ситуация сложнее, чем хотелось бы. Возможно, придётся поддержать Никемана.

– Даже и не думай! Я сто раз говорила, что Кридан – правитель, у которого железная хватка и стальные пальцы. Если ты поддержишь его сейчас, он будет тебе благодарен и обопрётся на тебя в будущем. А если предашь, этого не забудут до твоего смертного часа и после – тоже. Когда император укрепится, он расправится со всеми, даже с теми, кто колебался.

– Вот так аргумент. А если он в итоге проиграет?

– Нет, он не проиграет. – Голос графини-матери звучал металлом. – Поверь моему чутью, моему опыту. Именно он будет победителем. И сын у него родится. Обязательно.

– На чутье нельзя строить будущее, – вздохнул граф. – Если я решу поддержать государя, мне придётся поднимать войска уже сейчас, а не когда-нибудь в будущем. Сейчас льстивыми уклончивыми обещаниями не обойдёшься. А тогда выхода в случае его фиаско у меня не будет, и он утянет меня за собой. Куда разумнее промедлить и посмотреть.

– Плохо это закончится, плохо…