Нелюдь

— Стой, — окликнул меня Никон, — мои ребята просили передать тебе спасибо, особенно Энтон, которому ты перевязал руку. Если бы не ты, он бы умер или стал инвалидом, а так ему приживили кисть магией.

Я молча кивнул и направился к выходу. Закрывая дверь, услышал голос Никона, обращавшегося уже к Люку:

— Ты трижды прав.

Решив, что подслушивать не буду, я, спустившись вниз, быстро вышел на улицу.

— Ну что, готовы? — спросил я ждущих меня неподалеку от входа детей.

— Да, — быстро закивали они головами.

— Что ж, тогда пошли.

Так как идти молча я не хотел, да и было бы откровенно скучно, то решил пообщаться с Андреем и узнать его получше.

— Андрей, думаю, пришла пора нам поближе познакомиться. Ты не против, если я буду задавать вопросы?

— Не против, — тихо сказал мальчик.

— Хорошо, тогда скажи, а ты давно в трущобах?

— Три дня, — тяжело вздохнув, сказал мальчик.

— А как ты здесь оказался? Почему решил идти в трущобы? Как я понял, ты плотник, значит, смог бы найти себе работу в нормальном районе.

— Эх… — тяжело вздохнул мальчик. — Я начну с самого начала. Мы с папой работали в мастерской у купца Гонта. Отец был хорошим плотником. Когда мама умерла, то за мной некому было следить, и тогда папа стал брать меня с собой, с тех пор я и начал работать. Мне в мастерской очень не нравилось, было тяжело, но потом я как-то привык, и у меня даже что-то начало получаться. Последние два года я числился подмастерьем у папы и получал за это два серебряных в месяц. Мало очень, но хоть на еду для себя хватало. Через месяц я должен был сдавать экзамен на звание мастера, потому что уже год работал один… — мальчик шумно сглотнул, — но десять дней назад отец пошел с друзьями выпить в трактир и там с кем-то подрался. Ему проломили голову, и я два дня не отходил от его кровати. Думал, что, может, очнется. Но… через пять дней папа умер… — Мальчик опять сглотнул, и я понял, что он сейчас расплачется. — Собрав последние деньги, я похоронил отца и пришел на работу, но разозленный Гонт выгнал меня оттуда. Я пытался объяснить ему все, но он сказал своим охранникам, чтобы побили меня.

Получив несколько сильных ударов, я со злости выкрикнул, что если он меня не возьмет обратно, то я сожгу ему склад. А на следующий день кто-то поджег его мастерские, но это был не я, честно! Я не знаю, кто это сделал. Только вот все подумали на меня, и я чудом смог убежать от пришедших за мной охранников Гонта. В нормальных районах жить беглецом оказалось опасно, поэтому я и пошел в трущобы.

— Тогда тебе нужно как-то изменить внешность. А то вдруг узнают.

— А как изменить?

— Ну вот, например, хотя бы на голову надень, — сказал я, снимая свою бандану и отдавая ее Андрею. После чего с неудовольствием стал поправлять прическу и прятать уши.

— Будешь ходить с чуть опущенной головой, а то еще нарвешься на знакомого, а он тебя сдаст.

Через некоторое время молчавший до этого Федот спросил:

— Андрей, а склад, на который мы идем, это склад Гонта?

— Да, — кивнул он и, видимо, для того чтобы уговорить нас его обчистить, продолжил: — Там большой склад, много чего есть. Доски разные, много хорошего инструмента, готовые детали для столов и стульев… да много всякого! Только это… — несколько неуверенно сказал Андрей, отведя взгляд в сторону, — не нужно никого убивать. Там в охране сидят три добрых старичка. Они там и живут в отдельной комнате, очень хорошие люди…

— Не спеши за них беспокоиться, — прервал я его словоизлияния, — сначала мы посмотрим, что это за склад и что там можно взять, а там видно будет.

В дальнейшем разговоре я почти не участвовал, мальчишки общались, обсуждая какие-то свои темы, а я в это время шел и запоминал маршрут, которым нас вел Андрей. Несколько раз я, входя в транс, заимствовал у уличных торговцев яблоки, груши и другие вкусности и угощал ими детей. Первый раз, когда вошел в транс перед Андреем, он очень испугался. Вернулся я в тот момент, когда он судорожно пытался рассказать Гнату и Федоту, как я неожиданно пропал. Когда я сказал, что уже здесь и протянул угощение, Андрей лишь посмотрел на меня широко раскрытыми глазами, а я, решив подшутить, вытаращил свои, чтобы он хорошенько мог их рассмотреть. Андрей вздрогнул и отвел взгляд, а затем тихо пробормотал: «Теперь я знаю, почему тебя все слушаются!»

Дойдя до места, мы забрались на чердак соседнего дома и принялись наблюдать за складом. Я предупредил детей, чтобы сидели тихо и не мешали мне слушать.

— А разве можно что-нибудь услышать и увидеть отсюда? — удивленно спросил Андрей.

— Конечно, — обернувшись, сказал я ему, — я же нелюдь.

Ребята замолчали, а я начал наблюдать за складом, который состоял из целого комплекса зданий, огороженных высоким деревянным забором. Три длинных здания расположились вдоль забора буквой «П», оставив в центре пустое пространство, в котором стояло несколько запряженных конями повозок.

Я прислушался. Из центрального здания отчетливо слышались звуки работы.

— Андрей, — позвал я мальчика для уточнения. — А тут что, и мастерская тоже?