Нелюдь

Чеслав хорошо знал полковника Дора. Он читал в Высшей Школе курс по тактике выживания и брал курсантов с собой на двухсоткилометровые марш-броски. Он часто смеялся, много пил пива и однажды он пришел на занятия веселым и пьяным, после того, как в семье родился седьмой ребенок.

Пространство вокруг Ярмарки кишело кодами кораблей. Большая часть их брызнула прочь, не зная, что присходит, но не желая вмешиваться в чьи-то разборки с применением термоядерных боеголовок и вообще находиться в районе действий крупных боевых кораблей с линейными гравиколлайдерами. Маломощная тактическая система яхты класса «люкс» не могла показать Чеславу то, что видел военный курьер.

Транспондерных кодов вокруг было, как крийнов в яслях. Чеслав глядел в месиво позывных; он даже не понимал, кто выпустил ракеты. Чеслава Трастамару не готовили в капитаны военного корабля; а когда курсанты Службы Опеки проходили стажировку на флоте, капитан обыкновенно превращал тактические учения в фарс и никогда не наказывал своих подчиненных, если те устроят опекуну «темную».

– Объект в точке три-семнадцать-двадцать, – негромко приказал компьютеру ван Эрлик, – объект сорок два—восемнадцать—пятьдесят три.

Два треугольника у самых границ тактического куба вспыхнули, одна желтым, другая синим; остальные корабли погасли, и Чеслав понял, почему он не заметил нападавшего.

Оба корабля находились в семи световых минутах. С такого расстояния тактическая система не могла опознать ни тип, ни вооружение. Она могла полагаться только на транспондерный код.

Курс желтого треугольника пролегал в плоскости эклиптики. Он шел прямо к месту недавнего боя, и судя по курсу, ракеты выпустил именно этот корабль. Если ракет было пятнадцать, это скорее всего был фрегат класса «Альтаир» или «Зеравшан». Если ракет было больше, это мог быть только эсминец. Синий треугольник падал откуда-то сверху, наперерез, и курс его изгибался параболой четвертого порядка, пересекаясь с курсом желтого треугольника в двух миллионах километрах от беззащитного челнока.

– Синий – это эсминец класса «Катана», который мы видели над Харитом, – спокойно сказал ван Эрлик. По крайней мере, он по-прежнему передает транспондерный код суакского сухогруза. Никогда еще не видал сухогрузов, которые летят с ускорением в 640g на перехват военному кораблю, который только что вышиб из вакуума корабль Службы Опеки.

– А желтый? – спросил Денес, – кто это?

На мостике повисло молчание. Желтый треугольник находился от синего в четырнадцати миллионах километров.

– Губернатор Ярмарки был очень зол, – вдруг подал голос Денес, – он сказал, что если мы не будем с ним дружить, он поймает Эйрика и продаст его тому, кто больше даст. Может быть, это губернатор Лены? Он ведь поклялся отыскать нас.

Желтая линия начала изгибаться навстречу синей. Если желтый треугольник был и вправду губернатор Лены, то он слишком самоуверен. «Альтаир» это или «Зеравшан» – в любом случае его ускорение находилось в параметрах, характерных для фрегата. Длина его гравитационного столба вряд ли превышала триста километров. «Катана» разнесет такой корабль на молекулы.

– Идиот, – громко сказал Чеслав, – он должен понимать по ускорению, что противник втрое больше его.

Чеслав обернулся. Эйрик ван Эрлик глядел на него, и лицо его было непроницаемо.

– Желтый – это «Альтаир», – сказал Эйрик, – модифицированный «Альтаир», семнадцать ракетных батарей, восемь лазеров, кормовая установка для энергетических торпед. Он развивает на 10g больше, чем любой другой корабль его класса. Это один из моих кораблей, и он понимает, с чем ему предстоит сражаться.

Эйрик отстегнул пилотский ремень и всплыл из кресла.

– Чеслав, займись панелью управления. Я посмотрю, можно ли запустить генератор напрямую. Нехорошо, если ребята умрут напрасно.

В тринадцати с половиной миллионов километрах от них два треугольничка – желтый и зеленый – шли по гиперболам навстречу друг другу, как брызги, снятые на камеру и запущенные в обратном направлении.

* * *

Чтобы вывести из строя гравигенератор яхты класса «люкс», требуется много больше, чем просто разбить панель управления. Эйрик пробыл в третьем отсеке не больше двух минут, когда корабль мягко вздрогнул от воротившейся силы тяжести и рванулся вперед.

Когда Эйрик вернулся на мостик, Чеслав уже снял расплавленную выстрелом панель, и, выдирая из разъемов тонкие пучки световодов, заменял их такими же, стандартными. За это время синий и желтый треугольник сблизились на расстояние до семи миллионов километров; Чеслав представил себе, как с боевых блоков отлетают маскирующие панели; как крабьи клешни манипулятора снимают с револьверной установки решетчатый бочонок с боеголовкой и по точно рассчитанной траектории выбрасывают его в космос; как включается ускоритель, и одновременно поворот барабана подставляет манипулятору новый «Каскад».

– Мы увидим первый залп через пятнадцать секунд, – сказал Чеслав.

Эйрик повернулся к мальчику.

– Денес, – сказал Эйрик, – ты не мог бы починить вот этот разъем?

– А что надо сделать? – спросил Денес.