Нелюди Великой Реки

       Закончен бой, смываться надо! Подобрав гранату, сбившую с толка моего противника, не сбившую, - не важно теперь, я пошел было к выходу, но сделав пару шагов, резко развернулся и направился обратно к стойке. Надо поставить точку. Едва поднявшаяся на ноги колдунья-"магсарка" взвыла белугой. Как бы мои "челноки" от выхода к стойке и наоборот, от стойки к выходу, не лишили ее последних остатков и без того невеликого умишка. Не обращая внимания на воющую бабу, я подошел к "пришлой"-клиентке, сидящей на попе и зажимающей руками уши, галантно подал ей руку, помогая подняться. Она уцепилась за меня, встала неожиданно гибким и сильным движением, а потом я рванул ее к себе и смачно поцеловал в губы. Вот так! Если бы я этого не сделал, она бы меня никогда не простила. Я таких знаю...

       Пощечина, и неслабая!

       - Ты! ты! Меня использовал! Почему ты меня использовал???

       - Тебе ничего не угрожало, радость моя, - процедил я. Вот скотство: "недовыбитый" зуб задела! Или это от поцелуя? Рот немедленно наполнился кровью, зуб разболелся, да так, что "стреляло" в глаза, в брови и даже в лоб. - Не бойся, я тебя разыщу!

       Соврав самым банальным образом, я чуть ли не бегом выскочил из наполнившегося запахом сгоревшего пороха притона, улавливая за спиной отзвуки наиглупейшего разговора:

       - Кто ж теперь моей крышей будет?..

       - Все мужики - козлы! Но этот хоть целуется хорошо...

       ***

       Пробежав, что называется, трусцой, пару кварталов, я понял, что еще немного - и кони двину: на ноги как по пудовой гире надели. И мешок на спину навесили. Это что же, откат "Танцульки" пошел? Рано слишком! Ах я дурья башка! Смарагд-то мой магию выпил, голимая химия осталась! Вот вместо двух часов неистового веселья, заряда бодрости и активизации реактивных способностей я получил десять минут и тяжелый откат... Кровавые смарагды, конечно, вещь стоящая, но колдунам, в свете последних открытий, нафиг не нужны! Не поколдуешь по-нормальному! Захочешь на себя, например, заклятье ночного зрения навести, а не тут-то было! На вывески освещенные ориентируйся, как я вот сейчас! Хорошо, у эльфов зрение ночное развито, а то темнеет уже! Не то что бежать, идти я не мог, поэтому остановился, взглянул на светящиеся вывески и радостно захромал к одной из них, расположенной прямо на заборе. Нет, не на заборе, на небольшой калитке. А за забором...

       ***

       В прокатной конторе, оказавшейся за забором, мне предложили на выбор несколько "полевиков" да брутального вида "виллис", похожий на перечницу, так он был изувечен пулями. Зато с турелью под пулемет. Ну не его же брать, хотя хозяин уверял, что аппарат на ходу! Пришлось взять "полевик", для езды по городу больше и не надо ничего. Сколько можно бегать на своих двоих сломя голову! Сразу надо было машину брать! Ладно, поехали к Семену...

       ***

       Завернул на смутно узнаваемую улицу, еще поворот, немного проехать, и вот в этот переулочек!

       По темной узкой немощенной ухабистой дороге, где двум машинам не разъехаться, загребая ногами пыль, неспешно и тяжело передвигалась тонкая фигурка девушки, толкая одной рукой тачку - настоящую "машину ОСО - две ручки, одно колесо". Когда я подъезжал, Паола уже перестала мучиться и, отпустив ручки своего снаряда, просто ждала.

       - Раньше не мог приехать? - сварливо спросила она меня, в ответ на банальное "Такси заказывали?" - Знаешь, как я его вела, пока тачку не нашла?

       Вот здорово! Да я двадцать минут назад не знал, что возьму машину напрокат.

       В тачке на мешке из-под угля сидел избитый, покрытый грязной коркой засохшей крови Семен, разом постаревший лет так на десять, весь припорошенный какой-то бурой пылью, с наливающимся фингалом под глазом. Одежда его превратилась в лохмотья, руками он вцепился в деревянные борта тачки, на черные ногти и смотреть-то страшно было. При этом он дрожал так, что зубы стучали, смотрел на все воспаленным взглядом, и почему-то отворачивался от меня. А уж запах...

       - Чего это с ним? - спросил я, пораженный.

       - Стыдно ему, - фыркнула фэйри, - алкоголику несчастному!

       - Почему стыдно? - все никак не мог въехать я в ситуацию.

       - В запой он ушел, идиота кусок! Ничего! Как ушел, так и вернется!

       - Чо ты? Чо ты? Чо ты? - неожиданно тонким и плаксивым голосом проскороговорил Семен, и слезы прочертили по его почерневшим щекам две дорожки. - Чо ты ругаешься?

       - Паола, так он же у Конкруда пил! Вино пил, я сам видел, и ничего с ним не было! - вспомнил я, помогая затаскивать Семена в салон "полевика".

       - Вот именно, что ничего не было! Ты как думал? Рюмка водки и все, под столом? Человек себя, понимаешь, СЕБЯ, сто раз обманет, скажет, что на вина перешел! Что выше девяти с половиной ни-ни! Крепленые изругает так, что любой дегустатор заплачет от счастья ...на груди винодела!

       Паола перевела дух и, усевшись рядом со мной, продолжила:

       - Фу-у! Или скажет, что закусывать научился! Что главное - закуска. Плотная закуска! Мясная, но без хлеба. Потому что хлеб в желудке разбухает и абсорбирует спирт! И много зелени!.. Или наплетет, что понял, какой "запивон" нужен, ин-ди-ви-ду-альный!